Матушка адриана малышева монахиня из разведки. Матушка Адриана: как советская разведчица-атеистка стала монахиней
Пюхтицкая матушка Адриана прошла три войны. Великую Отечественную - разведчицей. «Холодную войну» - в ранге ведущего конструктора двигателей для первых баллистических ракет и космических кораблей. А на старости лет постриглась она в монахини, вновь включившись в битву. На сей раз - вечную, за души людей.Встретиться? Пожалуйста! Пишите телефон, - сказала матушка Адриана и на память в свои 87 лет продиктовала номер мобильного. Мы познакомились с ней в галерее художника Шилова, где с недавних пор можно увидеть ее портрет.
Точно так же разведчица Малышева запоминала в Великую Отечественную войну штабные немецкие разговоры, слушала их лежа на животе, в снегу или в грязи, через специальную аппаратуру.
«Беда человека в том, что живет с оглядкой на других»
Аппаратуру она подключала к немецкому кабелю, тянувшемуся по земле. Какой объем ценных военных сведений передала она таким образом «своим», никто, разумеется, не считал.
По прошествии десятков лет разведчица и монахиня уместились в одном человеке. «Да, такие вот две необычные ипостаси в одном лице», - улыбается матушка Адриана. В ее келье, у самой кровати, висит простенький ковер с изображением Иисуса Христа. Кажется, оно оживает, когда в ходе нашей беседы пюхтицкая монахиня смеется неожиданно молодым, жизнерадостными смехом или же, напротив, застывает в задумчивости. В один из таких моментов мы поинтересовались, задавала ли она кому-либо вопрос, в чем смысл жизни.
Нет, - пожала плечами матушка Адриана, - мне же часто его задают. На мой взгляд, мы живем для того, чтобы по заветам Господа готовить себя к жизни иной. Выполнять их на 100% никто не требует. Само стремление быть лучше уже приветствуется. Ведь евангельские законы и для взаимного общения хороши. Беда же человека в том, что постоянно оглядывается по сторонам. Я же думаю, что глупо, когда в душе Бог и Библия под рукой, все время суетиться и ориентироваться на других.
Вот такие простые рецепты «жить не по лжи» матушка Адриана дает всем, чьи запутавшиеся души к ней на Пюхтицкое подворье прибрели. Отставной майор в черном одеянии, она и сейчас словно на боевом посту. Каждый день, дарованный свыше, воспринимает как новое задание: встает спозаранку и на правах интеллектуальной монахини общается с приходящими на подворье людьми.
«Чувствую, надо выбирать: церковь или политика»
Судеб на самом деле у нее не две, а три. Наверное, это талант - прожить их так, что любая из них на зависть дутым героям и уникальна, и исторична, и органично укладывается в широкое русло единственной жизненной реки. Смотреть личную «киноленту» матушки Адрианы лучше отматывая ее назад. Видишь, как тройная спираль ее фатума превращается в сплошную прямую, код от которой матушка Адриана связала сама.
Вы спрашиваете, что общего между долей монахини и долей разведчицы. Много общего! Ведь и там, и тут цель одна - о себе забываешь, когда нужно помочь другому, - говорит монахиня и мотает пленку лет на 15 назад.
На дворе 1993 год. Заслуженная московская пенсионерка Наталья Владимировна Малышева начинает помогать возрождать Пюхтицкое подворье в Москве. Почти в то же самое время ельцинские танки берут на испуг Верховный совет России, депутатом которого она в свое время чуть было не стала.
Бог вас уберег! - замечаю.
В знак согласия монахиня кивает головой. И смеется. Над собой. Свое выдвижение в «тот самый» Верховный совет сегодня вспоминает с иронией, ну а было время, когда сей факт сильно тешил ее амбиции. Тем не менее на политическом поприще все-таки поставила крест. Разумеется, христианский.
Представьте, - рассказывает она, - я только начала посещать церковь, а меня на какие-то собрания зовут, выступлений требуют перед публикой, предвыборных обещаний. Мне даже по ночам нехорошо стало. Чувствую, надо выбирать: церковь или политика. Позвоночник стал болеть. Ну, я пришла в горком и отказалась баллотироваться по состоянию здоровья. Никто не возражал. Скамейка запасных широкой была.
«Советским детям все равно было с кем воевать!»
Еще более интересную картину мы увидим, спустившись в самое начало хрущевских времен. Представьте, НИИ-88, возглавляемый Исаевым и Королевым. Девушка, окончившая авиационный институт, корпит над теперь уже легендарными чертежами.
Американцы их страшно боялись! - вспоминает матушка Адриана про первые баллистические ракеты, двигатели для которых конструировала сама. И она же была единственной женщиной в государственной комиссии по испытанию ракетных комплексов. Ну, а потом космос. Предмет профессиональной гордости по сей день - двигатели малой тяги для первых космических кораблей.
Они же самые «ювелирные»! - восклицает она. - Собственно говоря, те, которые помогают космическим кораблям оторваться от орбиты и вернуться обратно на Землю.
Матушка Адриана на какой-то момент превращается снова в ведущего конструктора головного института оборонного министерства. Кажется, дай ей волю, она и сегодня внесет вклад в дело перевооружения страны. Только… Вряд ли случайность, что в церковь ее потянуло под занавес 80-х, когда как раз закончилась «холодная война».
Меняет ли война душу женщины? - спросили однажды у матушки Адрианы.
К худшему не меняет, - тихо сказала она.
Монастырский ее причал предопределила Великая Отечественная война - страшный по силе крик на протяжении четырех лет, разбудивший в ее душе глубоководное духовное начало. Еще в 7-м классе Наташа Малышева ничем не отличалась от всех остальных советских детей, разве что глубже остальных впитывала в себя государственные сказки про стран-врагов, окружавших СССР. Мечтая о подвигах, энергичная девушка выучилась стрелять, ездить на лошади, окончила медицинские курсы, пела «и на вражьей земле мы врага разгромим малой кровью, могучим ударом».
Нам было все равно с кем воевать! - смеется матушка Адриана. - Мне стыдно признаться, но когда по радио объявили, что Гитлер напал на СССР, мама побледнела, а я страшно обрадовалась: «Ой, как хорошо! То, что мне надо! Да мы же за неделю их разгромим!»
«Бог спас, что убить никого не пришлось!»
Когда же от реальных бомбежек почернела Москва, когда с запада на восток пошли нескончаемой вереницей машины и слово «эвакуация» как зарево проступило на родном небе… Тогда государственная идеология вылилась из нее как дурная вода, а в молодую кожу быстро, как муравьиная кислота, въелся первобытный страх, переборов который, сделала она первый и главный в своей жизни выбор.Передо мной встал выбор: уехать или остаться защищать Москву. Все физическое во мне трепетало. Но внутренний голос сказал: «Нет, твое место здесь. Ты же мечтала о подвигах - вот теперь, когда Родина в опасности, иди и защити!»
«У нас медсестер много. Может, в разведку?» - спросил ее командир, когда 19-летняя хрупкая комсомолка пришла записаться на фронт добровольцем. «С удовольствием», - совершенно искренне ответила повзрослевшая внучка священника.
Будущая матушка Адриана прошла всю войну. Тот, кто воевал, знает, что это такое. Вдребезги стеклянные грезы о романтических подвигах. Многократные вылазки в тыл врага за сведениями о местоположении, технике, родах войск противника. Азы конспирации, легенды на случай встречи с фашистами, ночевки в лесу, сон на ходу и одновременно святая возможность подставить другому плечо, рискуя собственной жизнью.
Сам умри, но друга спаси. Принцип в разведке такой. Не помню, чтобы я хоть раз испугалась. Постойте… только однажды, когда немец чуть в плен не взял. Я в последний момент помолилась, он стоял за спиной с пистолетом и вдруг сказал: «Я с девчонками не воюю!» Всю войну прошла словно под колпаком, ощущала, что есть кто-то сильный, кто меня бережет. Но главное, Бог меня спас, что самой убить никого не пришлось!
В красные сороковые ее, разведчицу 16-й армии, напутствовал командующий Константин Рокоссовский. «Почти на все задания лично отправлял, просил не рисковать зря», - улыбается от воспоминаний матушка Адриана. Ну, а в последние годы привечал ее уже как монахиню Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, недавно ушедший от нас в мир иной. Каждый год посылал он ей персональные подарки ко Дню Победы. Справлялся, как поживает, когда приходил на Пюхтицкое подворье в Москве.
Круг, который я обошла, привел меня сюда. И никто не переубедит меня, что путь мой мог сложиться как-то иначе. Ничего случайного не было. У меня, например, должна была прекрасно сложиться личная жизнь, но не сложилась, и нет в том ничьей вины, - размышляет матушка Адриана и привычным движением руки поправляет черный клобук. Впервые она примерила его еще в детстве, когда ходила в Страстной монастырь. А это считается верной приметой, что девочка станет монахиней. Наверное, разведчик, ушедший в монахи, по определению фаталист.
Монахиня и разведчица в одном лице - Наталья Малышева, она же матушка Адриана. Она стала известна на всю страну за несколько лет до смерти. О ней издана книга, известный художник Шилов написал ее портрет, за заслуги перед Отечеством она получила орден Андрея Первозванного.Всю Великую Отечественную войну она прошла разведчицей. Секретные задания ей поручал лично маршал Рокоссовский. После войны Наталья Малышева возглавила разработку боевых ракет «Земля-воздух». На пике карьеры она ушла в монастырь.
Советская школьница Наташа Малышева
Германия еще и не думала нападать на СССР, а советская школьница Наташа Малышева, напевая под нос «Если завтра война, если завтра в поход», плавала в бассейне, ходила на лыжах, скакала на лошади и училась стрелять.
Поколение у нас такое было: патриотичное, - говорит сегодня монахиня Адриана, - готовы были чуть что Родину защищать. Я на лыжах-то не умела ходить, но кто-то из знакомых сказал: «Ты что! Знаешь, как это важно, если военные действия зимой!» И я встала на лыжи.
Ура! Война!
По радио объявили: война. Все замерли. А 19-летняя Наташа едва не закричала «ура» - наконец-то судьба дала ей шанс стать героем.
«Романтиками были, не понимали»: - говорит она теперь.
А тогда студентка МАИ сразу побежала в военкомат. Нигде не брали: «Идите учиться, повоюем пока без вас». И только когда немцы оказались под Москвой, подняли все заявления. Никто из добровольцев не передумал - за неделю собрали 11 тысяч человек. Три дивизии. Записываться приходили семьями.
В качестве формы новобранцам выдали военные костюмы с «Мосфильма» - образца времен гражданской войны.
Штаны галифе, огромные - мне до подмышек, - вспоминает Малышева. - Так в форме и пришла: маме сказать, что на фронт еду.
Мама заплакала. А будущая разведчица, чтобы самой не расплакаться, сказала намеренно грубовато: «Ну что ты плачешь? Видишь, какие времена? У вас и жратвы-то на меня не хватит».
Казарма - такая же крошечная, как нынешняя келья монахини Адрианы, - вмещала семь человек. Спали на полу не раздеваясь.
В ноябре Наталья приняла присягу. И уже через два месяца пошла в разведку. Взяли сразу - помогло отличное знание немецкого языка. За четыре года войны она побывала в тылу врага 18 раз.
Что такое линия фронта? Разве можно объяснить? Ты идешь по такой же земле. Но чем дальше, тем быстрее ты превращаешься в объект… Первое время немцы были не очень бдительны. Но потом все изменилось:
Когда немцы стали бдительней, а война развернулась во всю мощь, Наталью отправили доучиваться в разведшколу. «Возвращаюсь домой», - сказала она товарищам, действуя по инструкции. Однополчане смотрели с недоверием. «Ты в тыл?! Когда война в самом разгаре?» Упреки были ужасно обидными. Но объясняться разведчица не имела права.
В разведшколе ее учили скрытности, наблюдательности, хладнокровию. Учили выживать в лесу. Думать и слушать интуицию.
После учебы Наташа попала в 16-ю армию Рокоссовского. И ходила уже на задания не как воин - в маскхалате, а в образе деревенской девочки с котомкой. Глубоко в тылу врага она должна была прослушивать переговоры противника и докладывать о его планах. Рокоссовский сам провожал ее на задания. И напутствовал: «Прошу, зря не рискуйте».
Странный немец
Наташа всегда пребывала в странной уверенности, что не убьют. И странным образом оставалась в живых даже тогда, когда никаких шансов не было. Однажды ее застал за прослушкой немецкий солдат:
За линию фронта меня переводил сопровождающий. У него была и схема проводной связи. Подключившись, я слушала и запоминала все важное, что передавало немецкое командование своим войскам. Затем возвращалась к своим и сообщала об услышанном в штаб.
Дважды такие операции прошли удачно. Но до конца жизни не забуду того, что случилось в третий мой рейд. Когда я уже отключилась и выбралась из укрытия, чтобы, дождавшись темноты, вернуться к своим, спиной почувствовала, что не одна. Быстро обернулась, выхватив пистолет - по инструкции надо было кончать жизнь самоубийством, чтобы не попасть в плен, - но тут же получила удар по руке. Мой пистолет мгновенно оказался у стоявшего передо мной немца. Я окаменела от ужаса: сейчас меня отведут в немецкий штаб. Господи, только не это!
Я даже не разглядела, что это был за немец - ни звания, ни возраста не видела от страха. Сердце выскакивало из груди, я почти не дышала. И вдруг, схватив меня за плечи, немец рывком повернул меня спиной к себе. «Ну вот, сейчас он выстрелит», - даже с облегчением подумала я. И тут же получила сильный толчок в спину. Далеко впереди меня упал и пистолет.
С девчонками не воюю! А пистолет возьми, иначе тебя свои же расстреляют…
Я обомлела, повернулась и увидела длинную фигуру, уходящую в глубь леса.
Ноги не повиновались мне, и я, спотыкаясь, побрела к месту, откуда с темнотой можно было выйти к своим. По дороге привела себя в более или менее нормальное состояние и вернулась как обычно.
Ее мама была верующей, и в душе у Натальи странным образом уживались советская идеология и вера в Бога. Ее фронтовая молитва состояла их двух слов: «Господи, помоги!» - с пояснением: «Только не плен!»
Он сделал меня красавицей
Но одна Натальина потеря оказалась невосполнимой: первая любовь, сын летчика Бабушкина Миша, погиб в самом начале войны.
Так мало у нас было времени, - матушка Адриана задумчиво смотрит в потолок своей узкой кельи. - Я сперва грубила ему. Говорила: «Найди себе кого поглупее». А Миша мне в ответ: «Но почему?» И тут меня прорвало: «Потому что я некрасивая». Мне мама всегда так говорила: «У тебя сестра красавица, а ты - умница». Он меня к зеркалу подвел и говорит: «У тебя что, глаз нет? Не видишь своей красоты?» Я расплакалась. Он первый дал мне возможность почувствовать себя привлекательной. И я впервые поверила. А на другой день мне стали знакомые говорить: «Ты, Наташа, как-то изменилась, стала такая хорошенькая». Будто в один момент с меня спала шкурка лягушки после его слов.
Когда началась война, Миша пошел на курсы летчиков - в Люберцах формировали элитный полк. Наташе сказал: «Тебе на войне делать нечего, я за двоих стану воевать».
Он погиб 25 октября 1941 года. Наташа узнала о его гибели только через год. «Миши больше нет...» - вот и все, что сказали ей по телефону его родители…
Фронтовые будни Наташи Малышевой
Однажды она решила рассказать о том, о чем обычно не рассказывают. О фронтовом быте молодой девушки. Матушка Адриана считала, что знать об этом не менее важно, чем о линии фронта, перестрелках и том, как ходят в разведку…
Самое сложное на фронте – это быт, особенно быт девушки. С нашими мужчинами даже под куст сходить – и то была проблема! Идешь себе с отрядом на лыжах, начинаешь понемногу отставать, думаешь, сейчас я быстро – и догоню! Но только тут все мужчины, будто специально, становятся заботливыми:
– Ребята, шаг поменьше, Наташа устала!
Я невольно думаю: «Чтоб вы померли все!» Однажды не выдержала, выбрала одного постарше и говорю:
– Ну, что же вы такие глупые все!
А он в недоумении отвечает:
– Да нам и в голову не приходило, что ты побоишься об этом сказать.
– Сообразили бы! Вот теперь иди последним и не оборачивайся. И никому не давай ни останавливаться, ни возвращаться. Догоню вас.
А как еще об этом скажешь? «Вы идите, а мне в туалет нужно?»
Люблю Циолковского
После войны Наташа вернулась в МАИ. Когда было распределение, заявление написала на новое направление - ракетные двигатели. Ей, разумеется, отказали: в группу брали только мужчин.
Иногда глупость какую-то сделаю, а выходит хорошо, - рассказывает Наталья Владимировна. - К заявлению я по наивности приписала две строчки: что очень люблю Циолковского и что во время войны успешно справлялась со всеми мужскими обязанностями.
В комиссии долго смеялись, но приняли.
После окончания учебы Малышева получила распределение в НИИ-88 в Подлипках.
Наталья Владимировна проработала в этой сфере 35 лет. Инженер-конструктор Малышева участвовала в создании двигателей для маневрирования и торможения на орбите первых баллистических ракет и космических кораблей, в том числе и для гагаринского «Востока». Она была единственной женщиной в государственной комиссии по испытанию ракетных комплексов. Н. В. Малышева участвовала в создании двигателей для ракеты зенитно-ракетного комплекса С-75 Петра Грушина.
Другая жизнь
Именно тогда она стала захаживать в храм.
Один батюшка очень понравился - со спины. А поворачивается - без бороды. Что это за священник - безбородый? Хотела уйти, а он мне: «Вы ко мне?» Пришлось сказать: «К вам, батюшка». Потом мы сидели в церковном дворике. Он ничего не спрашивал, а я все говорила, говорила - рассказывала свою жизнь в мельчайших подробностях. Как будто освобождалась.
В начале 90-х Малышевой предложили баллотироваться в Верховный совет. Одновременно потребовалась ее помощь на подворье Пюхтицкого монастыря. Нужно было что-то выбирать. И Наталья Владимировна выбрала келью с видом на церковь.
Иногда меня спрашивают, не испытываю ли я тоски от того, что во всем состоялась, а как женщина - нет. Имеют в виду, что нет семьи, детей, - говорит матушка Адриана.
Знаете, мне непонятна эта женская тоска. О чем тосковать? Об огромном животе и необходимости подчинить свою жизнь орущему младенцу? Вы не подумайте: я детей люблю. И они ко мне тянутся. Но своих нет, и я не считаю это трагедией.
С детьми монахиня Адриана особенно много общалась накануне 9 Мая - звали в школы.
- Видимо, это мой крест - свидетельствовать о войне, - вздыхает монахиня и замолкает надолго.
Смотрит куда-то далеко…
Монахиня Адриана (Малышева), в миру Наталья Владимировна Малышева. Майор в отставке. Прошла всю Великую Отечественную войну, была в разведке, после войны служила в Германии, затем работала конструктором двигателей у С. П. Королева. Оставила мир в ночь на 4 февраля, на 91-м году жизни. Отпевание будет совершено на подворье Пюхтицкого монастыря в храме свт. Николая в Звонарях 6 февраля в 11.00.
- Мать Адриана? — спросила я очень громко, набрав номер сотового монахини Адрианы (Малышевой).Да-да!, — ответил в трубке бодрый и веселый голос.
Как хорошо, что вы приедете брать интервью уже после 9 мая, такие тексты всегда получаются лучше тех, что в спешке готовят накануне.
Сегодня ей 90.
Если в двух словах, то она прошла разведчицей всю войну, после войны закончила МАИ и работала инженером-конструктором у С.П.Королева. На пенсию ушла только чтобы работа не мешала ей отдавать все силы возрождавшемуся Пюхтицкому подворью. Если опять же в двух словах, то вся жизнь ее прошла в эпицентре самой активной деятельности.
Больше года назад, перенеся тяжелый перелом ноги, она практически заперта в своей келье и полностью зависима от других - не всегда внимательных, заботливых и пунктуальных. Что не мешает ей шутить, напевать песни и заставлять вспоминать имена из «Героя нашего времени» ее любимого М. Лермонтова.
«У меня прямо до сердца доходит каждое слово его. Я ничего у него не могу найти такого, что бы меня как-то не удовлетворило, покоробило…»
Нежеланная дочь
Наташа Малышева была нежеланным ребенком в семье - мать хотела только сына.
«Она даже мысли не допускала, что может случиться по-другому. И уже разговаривала с будущим сыночком, говорила «он», когда кто-нибудь спрашивал ее о самочувствии перед родами. Разочарование было невыносимым для нее самой и осложнило с первых дней жизнь ни в чем не повинного ребенка».
Любовь и внимание приходилось завоевывать с раннего детства, интуитивно: Наташа выучилась читать в 5 лет, и она повторяла за сестрой все ее школьные уроки, так что потом в школе учителя не знали, что с ней и делать. А еще она много развлекала себя сама - например, бегала ловить солнце за горизонт, уверенная, что догонит непременно. Однажды, прочитав про кавалерист-девицу Дурову, поняла - это судьба!
Распятие
Однажды Наташа встретила Христа.
В еще не разрушенном Страстном монастыре девочку подвели ко Кресту на котором был Человек. На котором был Бог. И в ногах Его - гвозди! Как пыталась пятилетняя Наташа зубами отодрать гвозди от пречистых ног Спасителя - не поддавались резные гвозди, и уйти от Распятия не получалось…
Миша Бабушкин
С детства мама напоминала Наташе, что она некрасива, вот сестра Оля - да, а она, что это стоит у зеркала! Поэтому когда однокурсник по МАИ курносый и высокий Миша Бабушкин (сын героя Советского Союза) стал с ней заговаривать чаще других, она заподозрила подвох и решительно прекратила знакомство. Но он продолжал провожать ее, пригласил домой познакомиться с родителями. Неожиданно он вернулся к разговору недельной давности: «Почему же ты не веришь, что мне нравишься?».
Опустив голову, я рассказала про печаль, с которой жила с самого детства: «Ведь я же некрасивая!». Тогда он подвел меня к платяному шкафу, схватил за плечи и развернул к огромному зеркалу:
«Смотри на себя! Смотри! Какие у тебя глаза! Улыбнись! И не смей никогда больше так говорить!».
Я разревелась. Уткнулась ему в плечо, плачу, и чувствую, будто с меня сползает шкура мерзкой лягушки, в которую я сама себя обрядила. Случилось чудо - Наташа стала хорошеть на глазах - от счастья.
Война
1941 год. Война. Сначала показалось, что на несколько дней - разобьют врага и не успеешь постоять за Родину. Но шли месяцы… «Бомбы падали на Арбате, падали напротив Большого театра. Я понимала, что все получалось совсем не так, как я думала. Мы собирались идти и побеждать. А тут вдруг говорят о пленных, о большом количестве раненых»…
Миша ушел на фронт сразу - он учился на военного летчика. Наташа ушла на фронт в октябре, Миша отговаривал ее - уже по телефону как мог.
«Я отчетливо представляла себе, на что иду, но колебаний не было. Словно какая-то сила руководила мной: я знала, что должна поступить именно так. Домой зашла, чтобы забрать необходимые вещи. Я и раньше уходила иногда на ночные дежурства в госпиталь, так что мама ни о чем не догадалась».
Больше той любви, что была к Мише — не встретила в жизни, до сих пор его фотография — на видном месте. До сих пор матушка дружит с Мишиной сестрой….
Она оказалась в разведке. Хороший немецкий язык, совсем молодая - похожа на подростка - она быстро выучилась ползать по-пластунски, наблюдать по ориентиру и главное - не бросать товарища в беде.
Спасла
Так спасла она зимой 1941 года раненого однополчанина - его бросили, потому что вытащить раненого через открытое место, которое простреливали немцы, было невозможно. Наташа не послушалась приказа и бросилась за раненым.
«Когда я нашла Юру, он открыл глаза и прошептал: «Ой, пришла! А я думал, вы меня бросили».
И так он на меня посмотрел, такие у него были глаза, что я поняла - если такое еще раз будет - пойду еще и еще раз, только бы вновь увидеть такую благодарность и счастье в глазах.
Нам надо было ползти через место, которое простреливали немцы. Одна я проползла его быстро, а как быть вдвоем? У раненого была разбита одна нога, другая нога и руки были целы. Я перетянула его ногу жгутом, соединила наши ремни, попросила помогать мне руками. Мы двинулись ползком в обратный путь.
И вдруг неожиданно пошел густой снег, как по заказу, словно в театре! Снежинки склеились, падали «лапками», и под этим снежным покровом мы проползли самое опасное место.
Наталия Малышева. В 1941-м
На полпути нам бросились навстречу наши ребята, взяли на руки Юру, да и меня тоже пришлось тащить — силы меня оставили».
Быт
Самое тяжелое на фронте - быт. Быт женщины среди мужчин.
«Большая трудность была с нашими мужчинами даже под куст сходить! Вот идешь с отрядом на лыжах, начнешь понемногу отставать, думаешь - сейчас я быстро и догоню! Но только начинаю отставать, как сразу все мужчины становятся заботливыми как будто специально: «Ребята, шаг поменьше, Наташа устала!». Я думаю: «Ну чтоб вы померли все!». Однажды я все-таки выбрала одного постарше и, говорю: «Ну, что же вы такие глупые все что ли?». А он в недоумении отвечает: «Да нам и в голову не приходило, что ты будешь так бояться сказать»
Сталинград, Курская дуга. Она ходила с призывами немцам сдаваться, один раз на прослушке ее поймал немец - и … отпустил со словами: «С девчонками не воюю!»
Чувство Победы пришло неожиданно, а потом о победе было приказано практически забыть - только в 1965-м году вновь вернулись торжества и почести ветеранам.
Ракетостроение
Наташа Малышева, проработав несколько лет в Германии, окончила МАИ и стала работать в ракетостроении.
За дипломным проектом
«Самым трудным было искать ошибку в расчетах. Все рассчитаешь, многократно тщательно проверишь и перепроверишь, каждый пуск стоит огромных денег, все смотрят. И вдруг ракета на полигоне начинает барахлить!. Как-то была пробоинка в трубе, вызвавшая утечку, и одному из компонентов недоставало ресурсов. Но пока установишь причину аварии - сколько проходит времени!»
По трагической случайности прерывается жизнь С.П. Королева и А.М. Исаева, и начинается у Малышевой совсем другая жизнь - в обычном советском заведении, где люди не горят работой, не сидят ночами, работают за жалованье, а не за идею. Становилось пусто.
Сережа-отец Сильвестр
В это время подруга рассказала по секрету: сын Сережа принял постриг, стал священником… «Может быть, съездишь со мной проведать, как он там?»
«Сергей, в ответ на мое обращение «Сережа!», поправил строго неторопливо: «отец Сильвестр». Почти молча доехали мы до деревни. Остановились у избы с маленьким палисадником и колодцем. Две комнатки. В одной келья отца Сильвестра, в другой были кровать, топчан, стол и две табуретки. С потолка через щели торчали куски пакли, на окнах нет занавесок, «удобства» — во дворе. Я вспомнила великолепную трехкомнатную квартиру полковника Лукашенко, отца Сережи. И вдруг вместо ужаса и протеста ощутила такой прилив восторга, что не могла этого скрыть. «Господи! — подумала я, — какую же сильную веру послал Ты этому молодому человеку, чтобы вот так, совершенно добровольно, уйти от благоустроенной жизни сюда, в это запустение, одному, и быть таким спокойным и умиротворенным!»
Перемена, произошедшая с Сережей - о.Сильвестром поразила Наталию Владимировну. Она стала бывать в храме, читать Евангелие… «Все, что до сих пор было смыслом моей жизни: работа, активная общественная деятельность, стремление быть в центре внимания, — разом поблекло и потеряло значение».
Вскоре она нашла духовника, объездила многие монастыри, стала работать на восстановлении подворья Пюхтицкого монастыря. Времени не хватало, и она решил уйти на пенсию. Отпускали нехотя, но Наталия Владимировна была непреклонна - раз решила - все.
Сестра Адриана
Здесь в 2000 году она приняла постриг. Любимое имя Наталия - какое имя теперь будет в постриге?
«Никогда не забуду минут ожидания своего нового имени, а когда из уст владыки прозвучало: «Сестра наша Адриана» — мне трудно было сдержать свою радость. Теперь я навсегда останусь со своей святой мученицей Наталией, так как она и Адриан — это одно целое душой и телом».
Больше года матушка не ходит - после тяжелого перелома ноги. Она - всегда деятельная и самая активная, лыжница и балерина - прикована к своему креслу и полностью зависима от других - не всегда внимательных, обязательных и расторопных.
Каждого мать Адриана встречает с улыбкой и теплом.
Правила жизни
«У меня в жизни выработалось два правила:
«Никогда не задерживайся там, где тебе очень хочется остаться». Это правило стало для меня спасательным на всю жизнь. Я никогда не была назойливой в гостях, всегда уходила, хотя меня просили остаться.
Со Святейшим Патриархом Алексием
Второе мое правило пришло, когда я уже была старше. Наблюдая за людьми, я поняла, что в обществе ни в коем случае нельзя на людях показывать, что ты обиделась. Даже если тебе какую-то грубость сказали, или не так вежливо обратились. Гораздо лучше взять себя в руки, сделать совершенно непонимающее лицо и спросить у него: «У тебя, наверное, что-то случилось? Настроение плохое?». Уверяю вас - это прекрасное лекарство. Потом, когда я уже стала вникать в христианские законы, я поняла, что это у меня хоть и немного эгоистичное смирение, но смирение. Человек говорит мне грубость, а я выражаю участие, не допускаю никакой мысли о том, что эта грубость относится ко мне и к нашим отношениям. Изумительно хорошо действует».
Высшая награда - орден св. Андрея Первозванного
90
Сегодня ей 90.
Это только несколько кратких эпизодов из ее жизни и мы надеемся в скором времени издать книгу воспоминаний матушки Адрианы и ОБЯЗАТЕЛЬНО передадим ей все поздравления. Пишите. Не лаконично и сжато, пишите - каждое письмо мы прочитаем матушке - внятно, размеренно и неторопливо - как она сама того просит!
Анна Данилова
Как советская разведчица-атеистка решила стать монахиней? Что она пережила во время Великой Отечественной войны? И что с ней происходило в последние годы? Телеканал "Москва Доверие" подготовил специальный репортаж.
Не от мира сего
Бывший майор разведки Наталья Малышева в конце жизни стала настоящей звездой: о ней издали книгу, ее портрет написал известный художник, с ней пожелал познакомиться патриарх. А все потому, что, будучи на пике карьеры, неожиданно для всех атеистка-разведчица ушла в монастырь.
"Она немножко не похожа на наш стереотип старца или старицы,она являла собой очень хороший пример жизненный", - считает вице-президент Фонда Андрея Первозванного Владимир Мищенко.
Наталья Малышева
Она прошла Великую Отечественную войну без единого ранения. Секретные задания ей поручал лично маршал Рокоссовский. Наталью Малышеву не брала ни одна пуля, а немцы, схватив, отпускали. Этим чудесам она много лет не придавала значения, пока однажды не попала в церковь.
Канун 1990-х. Наталья Малышева тяжело заболела. Ей грозит полный паралич. Это происходит буквально перед выборами депутатов в Верховный Совет России. Она снимает свою кандидатуру. Окажется, это был знак свыше.
Наталья Малышева остается в стороне от политики. Ни с кем не встречается, первое время почти не выходит из дома. Но худшие прогнозы не оправдаются, и когда она сможет передвигаться, отправится в ближайший храм.
Тайные визиты в церковь, которые она совершала последние несколько лет, уже можно будет сделать явными.
"Она рассказывала, как пришла к богу. Они приехали со своей фронтовой подругой отговаривать ее сына, в ту пору он, по-моему, был послушником, отговаривать его, чтобы он из этой дыры, из Ярославской области, приехал назад в Санкт-Петербург, в ту пору Ленинград. И она говорит: "Мы сидим в этой избушке, в которой он снимал угол, и вот он заходит – под потолок ростом, в этом черном одеянии, такие огромные голубые глаза… И все", - вспоминает Владимир Мищенко.
Отец Сильвестр тогда и предположить не мог, как эта встреча перевернет жизнь тети Наташи, которую он знал с детства. Когда дома собирались однополчане его родителей, она всегда была немногословна.
"Всегда человек очень собранный, очень внимательный, очень неординарный. О ней мало что можно было узнать, она всегда была под грифом "Секретно", - утверждает архимандрит Сильвестр.
Стальная женщина
Фотограф Иван Чернов – сам бывший разведчик. Когда познакомился с матушкой Адрианой, это имя дали Малышевой после пострига, долго пытался узнать о ее службе на фронте. Но напрасно.
"Я ее спрашивал: "Матушка, ты где победу встретила?" "В Германии". Я говорю: "А где в Германии?" Когда она сказала, что в Потсдаме, я спрашиваю: "Матушка, а где вы были? Какая часть?" – она мне ничего не говорит", - вспоминает Иван Чернов.
Наталья Малышева
В это время Чернов и сам был в Потсдаме, но пересекаться там с Малышевой ему не приходилось. Как выяснилось позже, она служила в штабе маршала Рокоссовского. Даже на фронте от своих ей приходилось скрывать, когда она отправлялась в разведку.
Вот она выходит из части в форме, делает вид, что едет в соседнюю дивизию. По пути переодевается в простое платье, чтобы сойти за местную. Рокоссовский поручил проникнуть в ближайшую деревню в качестве связной. Одна из семей передавала армии сведения от партизан. Разведчик, который ушел к ним накануне, не вернулся. Ждать было нельзя. Но Малышева это важное задание проваливает. Не поняла пароль.
"А пароль – будут стоять грабли зубцами к тебе, значит, заходить нельзя, а если они будут тыльной стороной, то заходи, тогда связь будет. Она все это нашла, увидала эти грабли – они стоят ребрышком. А потом обратно повернулась, и вдруг грабли повернулись…", - говорит Иван Чернов.
Не один час она просидит в кустах, гадая, что это значит и можно ли входить, но все же вернется в штаб. По пути будет рыдать от того, что идет ни с чем. Каково же будет ее удивление, когда, увидев ее, все бросятся к ней обниматься и целоваться. Окажется, что хозяин того дома сдался немцам, и те ждали связного в засаде.
Журналист Анна Данилова полгода кропотливо записывала все рассказы матушки Адрианы. То невыполненное задание Рокоссовского – не первое чудо, которое случилось с ней на войне.
"Первым чудом таким она называла событие, которое произошло в самые первые дни ее пребывания на фронте – это битва под Москвой, и это был тот случай, когда она спасла раненого, вынесла его из-под обстрела", - рассказывает Данилова.
На грани жизни и смерти
На фронт Малышеву берут не сразу. Она перешла на третий курс Московского авиационного института, когда началась война. Всей группой они приходят записываться добровольцами в армию, но их заворачивают – слишком юные. Казалось, война долго не продлится, и немцев быстро разобьют. Вскоре становится понятно, что это не так.
В октябре 1941-го для обороны Москвы уже принимают всех добровольцев. Наталье Малышевой, которая занимается конным спортом, прыгает с парашютом, стреляет и умеет оказывать первую медицинскую помощь предлагают пойти в разведку. На первом же задании она и спасет своего раненого однополчанина.
Великая Отечественная война, 1941 год. Фото: ИТАР-ТАСС
"Раздевается до белого белья, чтобы на снегу было незаметно, бежит по следам туда, где лежит раненый, туда-то она подбежала быстро, на белом снегу ее не особо видно, и поэтому миновала обстрел. А обратно как ползти? Вдруг пошел снег, неожиданно, и такой сплошной белой стеной, что как раз Наташа Малышева примотала к себе этого своего однополчанина, и они с трудом это место преодолели, покрытые абсолютно белой стеной снега", - говорит Анна Данилова.
Малышева оказалась находкой для разведки. Выясняется, что она еще и бегло говорит по-немецки. В Сталинграде, когда советские войска взяли город, Малышева ходит по улицам и призывает остатки гитлеровцев сдаться. Они ей вслед кричат: "Предательница!"
Не раз на фронте она отправляется одна на прослушку немецких телефонных линий. Однажды такая вылазка едва не стала для нее последней.
"И вот ее немец застал, когда она прослушивала. В этот момент получила в спину удар автоматом от немца. Она поняла, что ей конец, ее сейчас расстреляют – на месте преступления застигнута. "Вся я, – говорит, – как сейчас помню, съежилась, взяла пистолет, чтобы застрелиться". Он заметил ее движение руки, вырвал этот пистолет, взял себе, а потом неожиданно ей говорит: "В общем-то, я с девчонками не воюю, уходи отсюда". Она не поверила в свое такое нечаянное спасение, нечаянную радость, и говорит: "Я, съежившись, ожидая пули в спину, начала от него отходить в сторону леса". А он ей говорит: "Остановись". Она говорит: "Я остановилась, он вынул пистолет и говорит: "Забери свое оружие, иначе тебя свои же расстреляют, если ты вернешься без табельного оружия", - рассказывает художник Александр Шилов.
Эту историю она будет скрывать много лет. Будет скрывать и то, как после войны ходила по лагерям для военнопленных и искала того офицера, что не убил ее.
После войны
Вот какой увидел матушку-разведчицу художник Александр Шилов. Она называла себя современной монахиней. Не отрекалась от войны, продолжала интересоваться светской жизнью. Этот портрет написан в 2010 году – за два года до ее смерти.
А.М. Шилов "За Веру и Отечество"
"Я был так, знаете, приятно удивлен. Она понимала, что надо хорошо сидеть, ей было, конечно, тяжело, все-таки возраст под 90 лет. Она ушла в эти ордена, ордена это, я говорю, память о войне, она рассказывает молодой девушке верующей, как воевала. И вы знаете, даже к этой картине часто подходят, только не подумайте, что я хвастаюсь, смотрят и молятся на нее, как на икону, говорят: "От нее идет какой-то свет". Действительно, от матушки Адрианы шел какой-то внутренний свет, такой духовный внутренний свет", - рассказывает Александр Шилов.
Анатолий Прасолов когда-то был у нее в подчинении. Официально она ушла из разведки, вернулась в Московский авиационный институт, а по окончании попала в конструкторское бюро. Здесь разрабатывали ракетные двигатели.
Когда спустя годы бывшие коллеги узнали, что она отказалась от карьеры и ушла в монастырь, не поверили, думали – слухи, пока не прочитали в газетах.
"Мы были, в общем-то, удивлены и даже, может быть, горды", - рассказывает заместитель начальника отдела Конструкторского бюро химического машиностроения им. А.М. Исаева Анатолий Прасолов.
В 50-е в конструкторском бюро Малышева возглавляет разработку боевых ракет земля-воздух. В кабинете ее не застать: лично следит за всеми экспериментальными работами. Она – единственная женщина-начальник – снова, как на передовой, старается не уступать мужчинам.
"Работали мы, как правило, не на воде дистиллированной, компоненты иногда портили и внешний вид, и одежду. И вот такой случай запомнился, что после очередного испытания на стендовой базе мы смотрим, говорим: "Наталья Владимировна…" – колготки были непригодны. Приходилось работать и в таких необычайных для женского персонала условиях", - вспоминает Прасолов.
Тайна личной жизни
Разведчик и фотограф Иван Чернов после знакомства с матушкой Адрианой нашел некоторые несостыковки в ее биографии. Как ведущий конструктор ракетных двигателей она часто бывала на космодроме "Байконур" в команде Сергея Королева. Ветеран объясняет это так…
"Единственная, кого Королев брал на испытания, только ее, одну женщину. Представляете? Я понял так: он не мог ее не взять по определенным моментам. Значит, она неслучайно туда и попала. Этот путь – они в отставку не уходят, а все время работают", - считает Иван Чернов.
Сергей Королев с матерью, 1950 год. Фото: ИТАР-ТАСС
Большая часть сведений о ней до сих пор закрыта. Возможно, параллельно работе в конструкторском бюро она продолжала служить в разведке.
Зато нам удалось узнать, что матушка Адриана была замужем. Она не любила об этом говорить, до конца жизни хранила фотографию своего первого жениха – Михаила Бабушкина. Даже в келье его снимок стоял на видном месте.
"Он трагическим образом погиб в первые месяцы войны. Он был летчиком, как и его отец – Герой Советского Союза. И вот настолько значим в ее жизни был этот человек, настолько важны были их отношения, что так она, в общем, его и не смогла забыть, и, уже выйдя замуж, она поняла, что такого чувства она своему мужу дать не может", - объясняет Анна Данилова.
С мужем-полковником она проживет всего четыре года. Расстанутся еще в 1949-м. Она привыкла к одиночеству с детства. Наталья Малышева – младший ребенок в семье, и ребенок нелюбимый. Мать ждала мальчика, когда родилась вторая дочь, потеряла к ней интерес.
"Путь у нее был достаточно быстрый в Церкви, духовный путь. Она и звонила, когда что-то непонятно было. Для чего нужна исповедь, почему причащаются, для чего нужно то же соборование, а как часто надо ходить в храм, а как относиться к священнику", - говорит архимандрит Сильвестр.
Обращение в веру
Именно после встречи с отцом Сильвестром она начинает время от времени ходить в храм. Отказаться навсегда от работы и политики, в которую в конце 80-х ее вовлекли, и мысли нет. Но во время болезни, прикованная к постели, она по-другому посмотрит на свою жизнь.
"Одно из первых послушаний у нее было – продавать на улице книги. Ну, представьте себе: майор, да с таким стажем, член такого количества комиссий государственных и так далее, это уважаемая женщина. И вдруг посреди улицы Рождественки у лоточка с книжками, да еще в платочке. Первые месяцы она надвигала платочек на самые глаза, чтобы никто ее не узнал: а вдруг кто из знакомых заметит ее. Ну как, будет непонятно, что она делает в продавщицах. Потом привыкла, освоилась и стала с радостью свое послушание выполнять, не волнуясь, что кто-то может ее узнать", - рассказывает Анна Данилова.
Продажа книг тогда приносила немалые деньги возрождающемуся монастырю, а там надо было все буквально строить с нуля.
Наталья Малышева
Пюхтицкое подворье – сюда она пришла. В советские годы здесь был архитектурный институт. В начале 90-х это место снова вернули Церкви. Здесь Наталью Малышеву и постригли в монахини. Это подворье стало знаменито на всю Москву. Едва о необычной разведчице написали в одной из газет, к ней потянулись и журналисты, и обычные люди.
"Когда матушке Адриане исполнилось 89, я сказала девочкам в редакции: "Давайте все-таки позвоним", – позвонили, голос молодой, интонации очень живые: "Конечно, – говорит, – приезжайте. И очень хорошо, что вы после 9 мая звоните, потому что все те, кто перед 9 мая, они в спешке в такой. "Все, быстрее-быстрее, скорее-скорее, записывайте", – а те, кто после 9 мая звонит, те обычно обстоятельнее все могут записать, послушать, продумать. Так что приезжайте". Удивительная совершенно ясность ума, молодые, бодрые интонации. Прекрасное пользование мобильным телефоном – тоже надо понимать, все-таки 89 лет", - вспоминает Анна Данилова.
И в первую встречу уже, когда стали ее расспрашивать, записывать, стало понятно, что надо записывать всю ее историю целиком.
Записи видеоинтервью матушки Адрианы уникальны. Здесь не выставлен профессиональный телевизионный свет, на героине ни слоя грима, но этого не замечаешь, едва она начинает говорить. Монахиня вспоминает первого спасенного.
"У него разбита была нога. Одна была цела совсем, руки были целы. Я его к себе привязала и говорю: "Будем ползти, только ты мне помогай, чем можешь, руками и ногой, иначе я тебя не протащу". Еще раз так будет, не дай бог, еще раз будет – еще раз пойду, только ради того, чтобы увидеть благодарность эту в глазах… Это такое чувство, что он… Он пусть умрет даже после этого, но перед смертью узнать, что он не брошен, а что за ним пришли – вот ради этого можно было рисковать даже, и все", - говорит монахиня Адриана.
Любовь и терпение
Декабрь 2009-го. Москва. Матушке Адриане вручают Орден Андрея Первозванного за веру и верность. Зал стоит.
"А ведь она особо не готовилась, и, в общем, как-то так она, знаете, не бравый генерал – перед ней был, тоже его награждали, но зал несколько раз вставал и просто стоя аплодировал, настолько это какие-то такие были слова, которые людей настолько зацепили", - вспоминает Владимир Мищенко.
Впечатлила тогда речь незнакомой матушки и еще одного лауреата премии – президента Ингушетии Юнус-бека Евкурова. Герой России, боевой офицер, потом проговорил с ней весь вечер.
Матушка Адриана
"Они разговаривают, он – красивый молодой мужчина, и она – такая вся хрупкая какая-то в этом креслице, а как будто стоят два одинаковых человека – два воина, два солдата. С тех пор у них завязалась такая очень тонкая, знаете, связь: он ее всегда поздравлял, посылал ей телеграммы, когда мог (понятно, в силу своей занятости), приезжал, передавал ей какие-то свои из дома, от своих родных, продукты: какой-то сыр, хлеб домашний – это принято так на Востоке, и только самым близким, самым родным людям это делается", - рассказывает Мищенко.
12 декабря 2011 года Пюхтецкое подворье наводнили люди: все пришли поздравить мать Адриану с 90-летием. Она долго готовилась к этому: разобрала фотографии, закончила книгу воспоминаний, позвала всех друзей. У нее словно было предчувствие, что этот праздник для нее последний. Через два месяца ее не стало.
"Есть такие красивые молитвы: "Господи, дай мне душевного спокойствия встретить все, что принесет мне наступающий день. Дай мне всецело предаться воле твоей святой на всякий час сего дня, во всем. Наставь и поддержи меня, какие бы я ни получила известия в течение дня, дай мне принять их со спокойной душой и твердым убеждением, что на все святая воля твоя. Во всех словах и делах моих руководи моими мыслями и чувствами во всех непредвиденных случаях, не дай мне забыть, что все ниспослано тобой. Научи меня прямо и разумно действовать с каждым человеком, никого не смущая и не огорчая. Помоги мне перенести утомление наступающего дня и все события в течение дня. Руководи моей волей и научи меня молиться, верить, надеяться, терпеть, прощать и любить". Это не чудо?" - говорит монахиня Адриана.
Она никогда бы не поверила, что закончит свою жизнь в монашеской келье. Разведчица, в профессии которой главное достоинство – уметь молчать, в конце жизни говорила так, что к ней прислушивались священники. Когда-то в детстве Наталье Малышевой сказали, что ее устами говорит бог. Это было в храме по соседству с домом, куда мама однажды ее привела. Она не помнила своих слов, но запомнила внимание, которым тогда окружили ее монахини.
Потом только, уже став матушкой Адрианой, она поняла, что это был первый знак свыше. И для этой участи ее не раз спасали от гибели.
Судьбы брата Ленина Дмитрия Ульянова, маршала Рокоссовского, конструктора Королева, Патриарха Алексия II, космонавта Гагарина, летчика Пауэрса и кандидата в президенты США Маккейна непостижимо пересеклись с жизнью русской монахини
А завтра была война
Сегодня ее зовут матушка Адриана, но она разрешает обращаться к ней и по мирскому имени: Наталия Владимировна.
Наташа Малышева родилась в 1921 году в Крыму, где ее отец, Владимир Петрович, служил земским врачом. Москвичкой стала по стечению обстоятельств. У папы был друг - врач Дмитрий Ильич Ульянов. Брат Ульянова-Ленина. В год, когда родилась Наташа, Дмитрий Ульянов переехал в Москву. Сначала работал в Наркомздраве, затем - в кремлевской поликлинике, заведовал медсанчастью при Институте красной профессуры.
Через несколько лет он пригласил в столицу и друга.
Дмитрий Ильич маме говорил: "Нина Николаевна, на таких, как вы, мир держится", - вспоминает Наталия Владимировна. - Милый, простой человек. Бывал у нас дома, видел все наши иконы - мама была религиозна. И никогда никаких разговоров ни о мировой революции, ни о брате.
В душе маленькой Наташи уживались и религиозность, и воинственность. В детстве часто ходила с мамой в храм - в Страстной девичий монастырь у Тверских ворот. В конце 1920-х он был превращен в музей Союза безбожников, а в 1937-м снесен. Сегодня на этом месте - кинотеатр "Россия".
А еще она готовилась к военной стезе: стреляла, занималась плаванием и гимнастикой, бегала на лыжах. Увлекалась конным спортом, у нее был кумир: кавалерист-девица Надежда Дурова, первая в русской армии женщина-офицер.
Очень хотела ей подражать, - вспоминает Наталия Владимировна. - На лошади научилась ездить и вообще готовила себя к одной профессии: защитницы Родины.
Окончила курсы медсестер, сдала нормы ГТО. Но, как и для всех подростков своего времени, заветной мечтой была все-таки не кавалерия, а небо. А в аэроклуб не приняли, на медкомиссии сказали, что есть проблемы с левым глазом. Объявили: летчицей тебе не быть, но зато можно парашютисткой.
И она прыгнула с парашютом. Но лишь один раз.
Ужас! - улыбается Наталия Владимировна. - Не понравилось. И решила с друзьями пойти в бронетанковую академию.
В танкисты ее тоже не взяли: в танковых войсках - никаких дев чонок. Рассердилась. И пошла в авиационный. Ну если не летать на самолетах, то по крайней мере создавать их.
В тылу врага
Российская газета: Матушка, а вы помните первый день войны?
Матушка Адриана: Да как сейчас помню: воскресенье, из уличного рупора - он нам чуть ли не в окно кричал - война! Мама позеленела, а я... Странно это звучит, но я ведь, можно сказать, обрадовалась. Я так рассуждала: Гитлер Европу захватил и с немцами все равно воевать. Но мы же не можем напасть, СССР миролюбивая страна.
РГ: Страха совсем не было?
Матушка Адриана: Ну почему - был. Я очень боялась, что война быстро закончится и не успею повоевать. Был опыт: когда началась финская кампания, я попыталась уйти в армию, показывала в военкомате корочки медсестры. А мне говорят: обойдемся без тебя, учись пока.
С началом Великой Отечественной с друзьями бегала по военным академиям - хотели перевестись туда. Но только одному из нашей компании это удалось, да и то потому, что у него отец был командиром Красной армии. Меня не взяли из-за того, что девчонка. Я страшно оскорбилась: что же это такое, второй раз не берут на войну!
Ну, раз так, думаю, пойду добровольцем. А в военкомате опять отказали, сказали - учись. Правда, к октябрю, когда немец подошел близко к Москве, в райкоме комсомола на меня посмотрели как-то по-чудному, но дали направление в одну из дивизий народного ополчения.
РГ: А что значит: по-чудному?
Матушка Адриана: Да в городе было плохо, света не было, из окон учреждений летели документы, машины по Москве ехали в основном на восток. Да и у меня уже энтузиазма поубавилось. Но все-таки решила: не поеду в эвакуацию, буду защищать Москву. Понимаю: сейчас в подобное с трудом верится, но такое было время. И мы были именно такими.
РГ: А репрессии, страх?
Матушка Адриана: Знаете, я ведь до сих пор себя спрашиваю: ну как такое было возможно? Столько репрессированных, столько разрушенных церквей. И тем не менее моя дивизия ополчения - это 11 тысяч добровольцев, которые никак не подлежали призыву. За неделю сформировали! У нас были дети и репрессированных, и священников, которые тоже страдали. Я лично двоих знала, у кого отцов расстреляли. Но никто не таил злобы. И вот эти люди поднялись над своими обидами, все бросили и пошли защищать Москву, многих из которых она обижала.
И в тылу было несладко: заводы перемещали, 12-часовой рабочий день, без выходных! Я никогда не была поклонницей советской власти, в партию не вступала. И ведь могла уехать в эвакуацию с институтом в Алма-Ату: там солнышко, фрукты. Но как уехать, когда понимаешь: а здесь, по улицам Москвы, немцы будут ходить?!
Думаю, не закончу жизнь благополучно, если не объясню тот наш порыв. Народ сам поднялся, о себе не думали, и все знали, на что идем.
РГ: А как в разведке оказались?
Матушка Адриана: Просилась в медсестры, но взяли в дивизионную разведку. Нашей разведротой командовал человек-легенда Николай Михайлович Берендеев. Героя Советского Союза он получил еще на финской. Я им подходила. Все наши были вооружены старыми трехлинейками, с ними еще в Первую мировую воевали. А мне одной из немногих выдали самозарядную винтовку - СВТ. Знали, что я хорошо стреляю.
Еще немецкий хорошо знала. Когда на допросах пленных работала переводчицей, некоторые немцы даже принимали за свою.
РГ: Что - и без акцента?
Матушка Адриана: Был небольшой акцент - Верхняя Силезия. Это от отца, он хорошо знал язык. Бабушка по отцовской линии - петровская немка. А еще в школе учительница немецкого меня выделяла, отдельно со мной занималась.
РГ: О вас говорят: 18 раз в тылу врага, задания получала от Рокоссовского. На ваших глазах дрались 28 панфиловцев, а однажды одна вынесла раненого разведчика.
Матушка Адриана: Наши разведгруппы ходили к немцам в тыл на том участке фронта, где дрались панфиловцы. Они действительно совершили подвиг, но ошибкой было писать о 28 бойцах. Геройски сражалась все дивизия.
Тогда же, во время битвы за Москву, и произошел случай с раненым. Вечером двое наших ушли в разведку. Мы остались на подстраховке: если что - прикрыть огнем. Долго ждали. Вернулся лишь один, его ранило легко. Принес важные данные о том, что немцы там накапливают силы. И рассказал, что его напарника ранили в бедро, он не мог идти. Пока наши решали, что делать, я за вторым отправилась.
Нашла по следам. Разведчика звали Юра Смирнов, он так обрадовался, думал, за ним не вернутся. Рана тяжелая, жгутом перетянула, перевязала. Что делать? Идти-то он не может. Ну я свой ремень зацепила за его ремень, потащила. Он руками помогал мне ползти. И тут случилось чудо: пошел снег, я такого ни до, ни после не видела. Слава тебе, Господи! Сползли по склону к реке, как-то проскользнули мимо немцев. Мне его было по склону вверх не поднять, но тут наши подоспели, вытащили. Это было 19 декабря 1941 года.
Через 8 месяцев меня направили на трехмесячные курсы. Очень секретные. После них служила уже в армейской разведке. Нашей 16-й армией и командовал Рокоссовский. Он нас часто инструктировал перед заданиями.
Наши задачи изменились: работали с агентурой в немецком тылу, ходили за линию фронта связными. Ведь когда немцы осознали масштаб партизанской войны, они очень прижали партизан и подпольщиков, и те могли только ночью выйти на диверсию. А вот днем перемещаться под видом гражданских, собирать и передавать данные им было сложно. И это делали мы.
Однажды чуть не попала в плен. Немец поймал у телефонного провода, который прослушивала, обезоружил, приставил к затылку пистолет. Я готовилась к смерти, молилась: пусть лучше убьет, но только не плен. Толкнул в спину, еще и пистолет мой швырнул со словами: забери, а то свои расстреляют.
Да, 18 раз ходила за линию фронта. Войну закончила лейтенантом.
И снова в бой
Маршала Рокоссовского матушка Адриана называет своим лучшим учителем.
Рокоссовский говорил: некоторые хотят командовать, и потому увлекаются грубостью, хотят, чтобы их боялись. А я хочу, чтобы меня любили, - вспоминает монахиня. - У него я училась выдержке, работе с подчиненными - у меня ведь и у самой появились подчиненные.
После Победы до 1949 года Малышева служила на территории Польши, в Верхней Силезии.
А в 1949 году польский президент Берут обратился к Сталину с просьбой направить в Польшу главкома Северной группой войск маршала Рокоссовского. Польское руководство предложило ему пост министра обороны. А меня перебросили в Потсдам, - грустно вздыхает матушка.
Вскоре офицер войсковой разведки Малышева, к тому времени уже капитан, отправилась на Родину. Подумывала поступить в медицинский, но в итоге все-таки вернулась в МАИ. Ее зачислили сразу на третий курс.
Когда началась специализация, подала заявление на новое направление: ракетные двигатели. Ей отказали. Возмутилась: почему? Неофициально объяснили: специализация не женская, в группу набрали только мужчин. Как она добилась своего - хроники умалчивают. Сама матушка Адриана об этом тоже не рассказывает.
Но, как удалось узнать корреспонденту "РГ", в заявлении на имя руководства МАИ студентка Малышева с подкупающей непосредственностью написала, что хочет создавать двигатели для ракет, потому что с детства увлекалась Циолковским. И добавила: "А если вы думаете, что это не женская профессия, то должна вам напомнить: во время войны я прекрасно справлялась со всеми мужскими обязанностями".
Профессора, давясь от смеха, постановили: ну как же в ракетные двигателисты такую не принять...
Распределили в НИИ-88 в Подлипках, ныне это г. Королев.
Там располагалось несколько КБ, - вспоминает Наталия Владимировна. - Руководили легендарные личности: Исаев, Севрук. А всю ракету целиком вел сам Королев.
Там создавали баллистические ракеты, включая Р-7. Осенью 1957 года Королев запускает на орбиту первый спутник. А 12 апреля 1961-го в космос летит Гагарин.
Инженер-конструктор Малышева участвовала в создании двигателей, которые она называет "ювелирными": для маневрирования и торможения на орбите. В том числе и для гагаринского "Востока".
Проще говоря, наши двигатели - это все то, что останется у корабля после того, как отвалятся ступени, - улыбается матушка.
Судьба свела с людьми-легендами. Ее руководитель Алексей Михайлович Исаев не только создатель двигателей для космических кораблей, орбитальных станций и межпланетных космических аппаратов. В историю авиации он вошел как конструктор движка первого в СССР полноценного ракетного истребителя "БИ-1".
Королев остался в ее памяти суровым, но в то же время заботливым руководителем.
Безумно предан делу, очень много хорошего сделал для людей, - вспоминает матушка.
Видела Хрущева: во время стрельб зенитными ракетами на полигоне Капустин Яр он картинно взялся за голову. Ракеты эффективно настигали цели, Никита Сергеевич задумчиво изрек: ну и зачем нам эти самолеты?!
После этих слов для ВВС начались "черные времена", последовали сокращения.
Кроме сопричастности к полету Гагарина разработки Наталии Малышевой еще не раз оказывали влияние на ход истории. Она участвовала в создании двигателей для ракеты зенитно-ракетного комплекса С-75 Петра Грушина.
"Семьдесят пятый" для ПВО - это что-то вроде автомата Калашникова для пехоты. 1 мая 1960 года над Свердловском ракетой С-75 сбили американский разведчик U-2, пилот Пауэрс попал в плен. А когда в 1962-м во время Карибского кризиса такой ракетой уничтожили очередной U-2 - едва не началась третья мировая.
Впрочем, это известные страницы мировой истории. Менее известно, что во Вьетнаме С-75 в 1967 году сбил американский истребитель, который пилотировал некто Джон Маккейн. Пилот катапультировался и попал в плен. Через 5 лет летчика выпустили из вьетнамской тюрьмы. В историю он вошел как основной кандидат от республиканцев на выборах президента США в 2008 году. Потерпел поражение от демократа Обамы. Именно та ракета изменила и характер, и судьбу Маккейна - то есть, по сути, "написала" предвыборную платформу стойкого "ястреба". Некоторые считают, что из-за этого он и не стал президентом.
За двигатель для ракеты С-75 меня наградили орденом, - скромно говорит матушка.
От Верховного Совета до монастыря
В 1993-м ее, уже пенсионерку, пригласили в райком партии: нужно баллотироваться в Верховный совет. Мол, у нас же блок партийных и беспартийных, а вы - блестящий образец современной женщины.
Конкурентов не было, так что прошла бы.
Но Господь спас - я была бы в "расстрелянном" Верховном cовете, - заключает монахиня.
На самом деле Господь изменил ее судьбу еще до выборов. Как вспоминает матушка, она к тому времени уже вовсю ездила по монастырям, и по сути разрывалась между тягой к духовности и общественной работой. И со здоровьем начались проблемы: ноги, позвоночник.
Я решила, что это божье наказание за то, что мечусь между храмом и светским, - говорит она. - И окончательно пришла в храм.
Сначала помогала обустраивать подворье Свято-Успенского Пюхтицкого женского монастыря в Москве. А затем осталась здесь служить простой монахиней, приняв постриг под именем Адриана.
Ее знал Патриарх Алексий II.
- Не представляю, от кого Святейший узнал обо мне, - признается монахиня. - Когда пришла сюда, ничего никому не рассказывала ни о войне, ни о ракетах. И приглашение от Патриарха на празднование Победы было неожиданностью.
Прием для духовных лиц - фронтовиков Патриарх устраивал в Даниловом монастыре. И неожиданно объявил: "Майор в отставке монахиня Адриана!"
- Я думаю - как же, откуда, - матушка до сих пор волнуется, вспоминая встречу. - А меня начинают подталкивать к Патриарху. Подошла. Он поздравил, вручил медаль, подарок. И после этого всегда поздравлял с праздниками, передавал подарки. Раза три в год к нам в обитель и сам приезжал. Когда подходила к нему на благословение, с улыбкой приветствовал: "А, матушка Адриана, как себя чувствуете?"
Кстати, о том, что она майор, монахиня узнала по телефону: позвонили из военкомата, сказали - присвоено звание. И лишь недавно вручили майорские погоны.
А недавно к числу ее званий и титулов добавился еще один: матушка стала лауреатом премии "За веру и верность", учрежденной Фондом Андрея Первозванного. Икону апостола, диплом и знак, повторяющий символику петровского ордена Андрея Первозванного, вручали в Кремле. Зал аплодировал ей стоя.
Растроганная матушка поблагодарила по-монашески кротко:
- Божья милость.
С ней любили ходить в разведку
В разведроте Третьей Коммунистической дивизии Народного ополчения боец Наташа Малышева считалась талисманом.
И на то были основания: свой первый подвиг она совершила 19 декабря 1941 года, то есть сразу после прибытия на передовую. Без приказа, по собственной инициативе, она проползла за линию фронта и в буквальном смысле на себе вытащила раненного в ногу разведчика. О подвиге написали в многотиражке Западного фронта.