Альфред Лисков: что стало с немецким перебежчиком, предупредившим о войне. Антифашист в фашистском государстве

По всему миру начинают запрещать въезд автомобилей в центр городов. В конце прошлого года мэр Мадрида Мануэла Кармена заявила, что запретит проезд по главной авеню столицы. Исключение сделают только для автобусов, такси и байков. Испанский мега...

analitic.livejournal.com

1. Из шифротелеграммы командования 90-го пограничного отряда, переданной не ранее 1.00 22 июня 1941 г. в УПВ НКВД Украинской ССР: «В 21.00 21.VI. на участке 4-й комендатуры задержан немецкий солдат 222-го пехотного полка 74-й пехотной дивизии [правильно 75-й пехотной дивизии] Альфред Лискоф [В русскоязычной литературе встречаются и другие варианты написания его фамилии - Лисков, Лискоу, Лиске]. Его доставили в штаб отряда, где он заявил, что 22-го немецкая армия перейдет в наступление. Кроме того, он сообщил, что артиллерия заняла огневые позиции, а танки и пехота - исходное положение для наступления...». 2. Из телефонограммы УНКГБ по Львовской области от 22 июня 1941 года переданной в 3 часа 10 минут в НКГБ Украинской ССР: «Перешедший границу в районе Сокаля немецкий ефрейтор показал следующее: фамилия его Лисков Альфред Германович, 30 лет, рабочий, столяр мебельной фабрики в г. Кольберг (Бавария), где оставил жену, ребенка, мать и отца. Ефрейтор служил в 221-м саперном полку 15-й дивизии. Полк расположен в селе Целенжа, что в 5 км севернее Сокаля. В армию призван из запаса в 1939 г. Считает себя коммунистом, является членом Союза красных фронтовиков, говорит, что в Германии очень тяжелая жизнь для солдат и трудящихся. Перед вечером его командир роты лейтенант Шульц отдал приказ и заявил, что сегодня ночью после артиллерийской подготовки их часть начнет переход Буга на плотах, лодках и понтонах. Как сторонник Советской власти, узнав об этом, решил бежать к нам и сообщить». (См: Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т.2. Начало. Книга 1. 22 июня - 31 августа 1941 года. М., 2000. С.38). 3. Из характеристики боевых действий Владимир-Волынского пограничного отряда в первые дни войны: «Действия отряда с начала военных действий, с 22 июня 1941 г. О предполагаемом переходе немецкой армии в наступление в 4.00 22 июня 1941 г. командованию отряда стало известно в 0.30 22 июня при следующих обстоятельствах. В 21.00 21 июня 1941 г. на участке 4-й комендатуры был задержан немецкий солдат 222-го пехотного полка 74-й пехотной дивизии [правильно 75-й пехотной дивизии], перешедший на нашу сторону. Альфред Лисков, который был доставлен в штаб отряда, на допросе заявил, что в 4.00 22 июня немецкая армия перейдет в наступление и что ему это известно со слов его командира роты обер-лейтенанта Шульца. Кроме того, он же заявил, что личным наблюдением им установлено, что артиллерия заняла огневые позиции, танки и пехота - исходное положение для наступления. Немедленно об этих данных начальником отряда майором Бычковским было доложено по прямому проводу начальнику погранвойск УССР и поставлены в известность командующий 5-й армией, а также командиры 87-й стрелковой дивизии и 41-й танковой дивизии. Одновременно были поставлены в известность все комендатуры участков, коим было приказано держать заставы в боевой готовности». (Пограничные войска СССР в Великой Отечественной войне 1941. Наука. М., 1976. С.225). Документ подписан начальником войск НКВД по охране тыла Воронежского фронта генерал-майором Панкиным и начальником штаба полковником А.П. Кузнецовым, датирован 1943 годом - по аналогии с подобными характеристиками действий других погранотрядов, его можно отнести к январю-февралю 1943 года (командование погранвойск обобщало опыт боевых действий первых дней войны). 4. Из воспоминаний начальника 90-го погранотряда майора М.С. Бычковского впоследствии генерал-майора: «21 июня в 21.00 на участке Сокальской комендатуры был задержан солдат, бежавший из германской армии, Лисков Альфред. Так как в комендатуре переводчика не было, я приказал коменданту участка капитану Бершадскому грузовой машиной доставить солдата в г. Владимир в штаб отряда. В 0.30 22 июня 1941 г. солдат прибыл в г. Владимир-Волынск. Через переводчика примерно в 1 час ночи солдат Лисков показал, что 22 июня на рассвете немцы должны перейти границу. Об этом я немедленно доложил ответственному дежурному штаба войск бригадному комиссару Масловскому. Одновременно сообщил по телефону, лично командующему 5-й армией генерал-майору Потапову [по всем канонам взаимодействия должен был так же проинформировать по линии оперативно-дежурной службы, командиров 87-й стрелковой дивизии и 41-й танковой, дислоцированных во Владимир-Волынском, о чем упомянуто в характеристике боевых действий Владимир-Волынского пограничного отряда в первые дни войны], который к моему сообщению отнесся подозрительно, не приняв его во внимание. Я лично твердо также не был убежден в правдивости сообщения солдата Лискова, но все же вызвал комендантов участков и приказал усилить охрану госграницы, выставить специально слухачей к р. Буг и в случае переправы немцев через реку уничтожить их огнем. Одновременно приказал, если что-нибудь подозрительное будет замечено (движение какое-либо на сопредельной стороне), немедленно докладывать мне лично. Я находился все время в штабе. Коменданты участков в 1.00 22 июня доложили мне, что ничего подозрительного на сопредельной стороне не замечено, все спокойно. Ввиду того, что переводчики в отряде слабые, я вызвал из города учителя немецкого языка, отлично владеющего немецким языком, и Лисков вновь повторил то же самое, то есть что немцы готовятся наступать на СССР, на рассвете 22 июня 1941 г. Назвал себя коммунистом и заявил, что прибыл специально предупредить по личной инициативе. Не закончив допроса солдата, услышал в направлении Устилуг (первая комендатура) сильный артиллерийский огонь. Я понял, что это немцы открыли огонь по нашей территории, что и подтвердил тут же допрашиваемый солдат. Немедленно стал вызывать по телефону коменданта, но связь была нарушена». (См: «Механизмы войны» со ссылкой на РГВА. Ф. 32880. Оп. 5.Д.279.Л.2. и Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т.2. Начало. Книга 1. 22 июня - 31 августа 1941 года. М., 2000. С.132-133). 5. Из мемуаров полковника И.Х. Баграмяна, бывшего начальника оперативного отдела штаба КОВО: «В полночь в полосе 5-й армии границу перешел немецкий фельдфебель. Начальник погранзаставы доложил по инстанции. Хоменко был поднят с постели. Потом он доложил в Москву и командующему округа». 6. Из мемуаров Г.К. Жукова: «Вечером 21 июня мне позвонил начальник штаба Киевского военного округа генерал-лейтенант М.А. Пуркаев и доложил, что к пограничникам явился перебежчик - немецкий фельдфебель, утверждающий, что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнется утром 22 июня». (См: Г.К. Жуков. Воспоминания и размышления. АПН. М. 1986.Т.1.С.299). Жуков: «Примерно в 12 часов ночи командующий Киевским военным округом генерал Кирпонос доложил, что появился еще один немецкий солдат-перебежчик и сообщил, что в 4 часа германские войска перейдут в наступление. Все говорило о том, что немецкие войска выдвигаются ближе к границе. Об этом мы доложили в 0.30 Сталину. И.В. Сталин спросил, передана ли директива в округа. Я ответил утвердительно». 7. Из мемуаров генерал-майора М.И. Бурцева, начальника отдела, а затем управление спецпропаганды Главного политического управления Красной Армии: «Уже 27 июня появилась первая листовка немецкого антифашиста Альфреда Лискофа. Это он, рискуя быть обстрелянным с обоих берегов, переплыл Буг, чтобы предупредить наших пограничников о предстоящем нападении на СССР. Лискоф сделал это сразу же, как только в 222-м полку 75-й дивизии, где он служил, зачитали приказ о наступлении. Мы, конечно, не могли упустить случая поговорить с первым перебежчиком. Вскоре Лискоф был доставлен в Москву. Высокий, “рабочего покроя” немец в чине фельдфебеля располагал к себе, вызывал доверие. - Я из рабочей семьи, из города Кольберга, - рассказывал он. - Мои родители и я ненавидим Гитлера и его власть. Для нас СССР - дружественная страна, и мы не хотим воевать с советским народом. В Германии таких рабочих семей много. Они не хотят войны с вами. Его рассказ был опубликован в “Правде”. Он-то и послужил основой листовки, напечатанной с его портретом, которая возвестила немецким солдатам, что и в вермахте есть противники войны и гитлеризма, друзья Советского Союза… … Впоследствии А. Лискоф погиб, оставаясь до последнего дыхания верным идеям борьбы с фашизмом» (См: Бурцев М.И. Прозрение. М., 1981. С.62-63). 8. Из мемуаров полковника И.И. Федюнинского, бывшего командира 15-го стрелкового корпуса 5-й армии, впоследствии генерала армии: «Вечером 18 июня мне позвонил начальник пограничного отряда. - Товарищ полковник, - взволнованно доложил он, - только что на нашу сторону перешел немецкий солдат. Он сообщает очень важные данные. Не знаю, можно ли ему верить, но то, что он говорит, очень и очень важно... - Ждите меня, - ответил я и немедленно выехал к пограничникам. Пройдя в кабинет начальника отряда, я попросил, чтобы привели немца. Тот вошел и, привычно вытянувшись, застыл у двери. С минуту, я рассматривал его, первого гитлеровского солдата, которого видел так близко и с которым мне предстояло разговаривать. Это был молодой, высокий, довольно нескладный парень в кургузом, мышиного цвета мундирчике с тусклыми оловянными пуговицами. На ногах у него тяжелые запыленные сапоги с широкими голенищами. Из-под пилотки выбивался клок светлых волос. Немец смотрел на меня настороженно, выжидающе. Кисти его больших красных рук чуть заметно дрожали. Я разрешил ему сесть. Он опустился на табурет, поставленный посередине комнаты, и снова выжидательно уставился на меня своими бесцветными глазами. - Спросите его, почему он перешел к нам, - обратился я к переводчику. Немец ждал этого вопроса и ответил не задумываясь, с готовностью. В пьяном виде он ударил офицера. Ему грозил расстрел. Вот он и решил перебежать границу. Он всегда сочувствовал русским, а его отец был коммунистам. Это последнее обстоятельство немец особенно подчеркивал. - Мне будет сохранена жизнь? - спросил он. - Разумеется. Но почему вы сомневаетесь в этом? - Скоро начнется война, и немецкая армия будет противником русской. Фельдфебель повторил мне то, что уже сообщил начальнику погранотряда: в четыре часа утра 22 июня гитлеровские войска перейдут в наступление на всем протяжении советско-германской границы. - Можете не беспокоиться. Мы не расстреливаем пленных, а тем более добровольно сдавшихся нам, - успокоил я немца. Сообщение было чрезвычайным, но меня обуревали сомнения. "Можно ли ему верить?" - думал я так же, как час назад думал начальник погранотряда. Очень уж невероятным казалось сообщение гитлеровского солдата, да и личность его не внушала особого доверия. А если он говорит правду? Да и какой смысл ему врать, называя точную дату и даже час начала войны? Заметив, что я отнесся к его сообщению с недоверием, немец поднялся и убежденно, с некоторой торжественностью заявил: - Господин полковник, в пять часов утра двадцать второго июня вы меня можете расстрелять, если окажется, что я обманул вас. Вернувшись в штаб корпуса, я позвонил командующему 5-й армией генерал-майору танковых войск М.И. Потапову и сообщил о полученных сведениях. - Не нужно верить провокациям! - загудел в трубке спокойный, уверенный басок генерала. - Мало ли что может наболтать немец со страху за свою шкуру. Верно, все это походило на провокацию, но на душе было неспокойно. Я доложил генералу Потапову, что, по-моему, следует все же предпринять кое-какие меры. Попросил разрешения по два стрелковых полка 45-й и 62-й дивизий, не занятых на строительстве укреплений, вывести из лагерей в леса поближе к границе, а артиллерийские полки вызвать с полигона. Генерал Потапов ответил сердито: - Напрасно бьете тревогу. Обосновывая свою просьбу, я сослался на возможность использовать эти полки для работы в предполье и сократить таким образом, сроки окончания строительства оборонительных сооружений. - Опасаться же, что это может вызвать недовольство немцев, нет оснований, - говорил я. - Войска будут находиться в восьми километрах от границы, в густом лесу. Командарм, подумав, согласился.». (См: Федюнинский И.И. Поднятые по тревоге.Воениздат.М.1961.С.11-12). 9. Из книги английского историка Симона Монтефиоре «ПОСЛЕДНИЙ ОТСЧЕТ: 22 ИЮНЯ 1941»: «В 20.15 Тимошенко вернулся в комиссариат обороны. Вскоре он позвонил оттуда и сообщил, что второй дезертир назвал время начала атаки… …В 0.30 позвонил Георгий Жуков. Третий дезертир, рабочий-коммунист из Берлина по имени Альфред Лисков, переплыл Прут и явился в расположение советских войск. Он сообщил, что в его части только что зачитали приказ о наступлении». (Отрывок из книги предоставлен для публикации издательством «ОЛМА-пресс»). 10. В очерке Т. Гладкова и В. Томина «Немец который брал Берлин» в котором речь идет о Фрице Шменкеле, Герое Советского Союза, имеются следующие строки: «Так в ночь на 22 июня 1941 года переплыл Западный Буг и сообщил советским пограничникам, что с часу на час начнется вторжение немецких войск, унтер-офицер Альфред Лискоф. В туже ночь на другом участке будующего Восточного фронта на территорию Литовской ССР перебежал еще один военнослужащий вермахта, сын рабочего-коммуниста (впоследствии казненного) Эрнст Кучера. Через два часа в составе бойцов погранзаставы, на которую он пришел, Кучера уже воевал против своих бывших «комрадов». (См: Сигары Шееле для «Барона Дризена». Сборник.-ЗАО «Издательский дом Гелеос». М.2001. Профессиональные секреты спецслужб.С.62.). 11. Из статьи, подготовленной со слов бывшего коменданта пограничного участка и опубликованной в газете Прибалтийского пограничного округа КГБ СССР: «В ночь на 21 июня на участке четвертой комендатуры был задержан перебежчик. Допросил его сам комендант [капитан В.У. Матвеев]. Вчерашний рабочий, сегодняшний солдат германской армии сообщил, что гитлеровские войска не сегодня-завтра перейдут границу и начнут войну». (См: «На советских рубежах» № 8 от 29 января 1987 г.С.4.) Исходя из п.п. 1-10 мы имеем как минимум трех перебежчиков и временные рамки 18-21 июня 1941 года. Материалы п.п. 1-7,9,10 по Лискову в основном совпадают друг с другом, за исключением: а) временных показателей: т.е. времени перехода госграницы СССР и времени доклада в ГШ МО СССР, но по п.п. 1.3.4 прослеживается следующее - время перехода госграницы 21.00 21 июня 1941 года, а время доклада в Москву не ранее 1.00 22 июня 1941 года; б) некоторое несоответствие п.2 с остальными, где в телефонограмме УНКВД по Львовской области указано последнее место службы Лискова - 221-й саперный полк 15-й дивизии, здесь чекисты, конечно, лукавят, 15-я пехотная дивизия появилась на Восточном фронте не ранее июля 1941 года, да и целый саперный полк никак не мог входить в состав пехотной дивизии, обычно им придавались саперные батальоны; в) ни один из документов не называет конкретного места перехода госграницы, хотя по не вполне проверенным данным, это мог быть участок 13-й погранзаставы 4-й комендатуры 90-го погранотряда (начальник заставы лейтенант А.В. Лопатин); г) не совсем ясно где и при каких обстоятельствах в 1942 году погиб А. Лисков. Сожержание заимствованоо с форума

На родине его прокляли, а у нас по традиции заключили в «железные объятия»

Солдат гитлеровской армии принято представлять этакими зверями в человечьем обличье, хладнокровными убийцами и садистами. Были среди них, конечно, и такие. Но встречались и те, которые, не грози им расстрел за дезертирство, предпочли бы не воевать. А один так и вовсе тайком перешел советскую границу, чтобы предупредить русских о готовящемся нападении гитлеровцев.

Антифашист в фашистском государстве

Альфред Лисков был выходцем из низов: мать – уборщица, отец – разнорабочий. Родился в 1910 году в Пруссии, в городе Кольберге, после школы устроился столяром. Состоял в коммунистической организации, которая была, разумеется, подпольной. С восторгом следил за происходящим в России, мечтал о мировой революции, о соединившихся пролетариях всех стран. Взгляды выказывал до такой степени радикальные, что даже товарищи по компартии его слегка побаивались.

Когда его призвали в армию, Лисков, не вызывая подозрений, надел форму и взял в руки оружие. А 21 июня 1941 года самовольно перешел советскую границу в районе Западного Буга, подошел с поднятыми руками к пограничникам и заявил, что у него имеются очень интересные сведения о планах правительства Германии: оно собирается уже назавтра напасть на СССР.

Вермахт об измене Лискова узнал не сразу; в его архивах имя перебежчика значится в списках погибших 22 июня 1941 года. Правда, подробностей его гибели там нет. Возможно, Альфреда считали утонувшим в реке Западный Буг во время ночного строительства переправы.

Однако уже в июле немцами был обнаружен сбитый советский самолет, в котором нашли листовки, подписанные Лисковом.

Хотят ли немцы войны?

Позже друзья и знакомые вспоминали о Лискове как о тонком и интересном человеке, верящем в светлое будущее человечества и даже сочинявшем стихи. Правда, широкая публика не знала Лискова как поэта – стихи его были настолько пронизаны левыми идеями, что в немецких газетах их не печатали.

Свой переход на сторону Красной Армии Альфред планировал в течение трех месяцев. Уже оказавшись на территории СССР, Лисков начал составлять листовки антифашистского содержания. В частности, в них говорилось, что многие немецкие солдаты недовольны войной с Союзом и идут вперед с оружием в руках лишь под угрозой расстрела.

Дороги назад ему теперь не было: как только сотрудники гестапо узнали о его предательстве, то завели на него уголовное дело и принялись допрашивать родных Лискова: он оставил в Германии мать и жену с маленьким ребенком. Если бы перебежчик попался в руки фашистов, его ждал бы расстрел.

Арест в качестве награды

У советского правительства были на Лискова большие планы: он должен был заниматься антифашистской агитацией среди немецких военнопленных. И он действительно участвовал в агитационных поездках по стране. В ноябре 1941 года его вместе с исполкомом Коминтерна эвакуировали в Башкирию. А уже спустя пару месяцев арестовали.

Одна из возможных причин ареста – конфликт Лискова с руководством Коминтерна: он обвинил Тольятти , Димитрова и Мануильского в предательстве. Столкнувшись с реальными, а не воображаемыми советскими коммунистами, Альфред был очень ими разочарован. Закончилось тем, что самого Лискова обвинили, ни много ни мало, в фашизме и антисемитизме.

Находясь под арестом, Лисков удачно симулировал душевную болезнь. В июле 1942 года его реабилитировали и направили в Новосибирск; там уже в 1943 году его следы были окончательно утеряны. Выжил ли он, остался ли на свободе – неизвестно.

Начало этой истории общеизвестно:

Перешедший границу в районе Сокаля немецкий ефрейтор показал следующее: фамилия его Лисков Альфред Германович, 30 лет, рабочий, столяр мебельной фабрики в г. Кольберг (Бавария), где оставил жену, ребенка, мать и отца.
Ефрейтор служил в 221-м саперном полку 15-й дивизии. Полк расположен в селе Целенжа, что в 5 км севернее Сокаля. В армию призван из запаса в 1939 г. Считает себя коммунистом, является членом Союза красных фронтовиков, говорит, что в Германии очень тяжелая жизнь для солдат и трудящихся. Перед вечером его командир роты лейтенант Шульц отдал приказ и заявил, что сегодня ночью после артиллерийской подготовки их часть начнет переход Буга на плотах, лодках и понтонах.
Как сторонник Советской власти, узнав об этом, решил бежать к нам и сообщить. (из телефонограммы УНКГБ по Львовской области от 22.06.1941, переданной в 3 часа 10 минут в НКГБ Украинской ССР, цит. по "Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне", т.2., стр.38)

Вариации рассказа собраны уважаемым sprachfuehrer .
Лискова немедленно взяли в пропагандистский оборот. Уже 27 июня "Правда" и "Известия" печатают "Рассказ немецкого солдата Альфреда Лискофа"

На следующий день "Правда" рассказывает о выступлении Лискова на обувной фабрике в Киеве.

По мнению корреспондента НТВ К.Гольденцвайга, сделавшего недавно довольно информативный репортаж о Лискове:

В Советском Союзе Лисков вступил в Коминтерн, разъезжал с агитпоездами, его имя пестрило в хронике.

Ему вторит польский историк Иероним Крочиньский:

Первое время Лисков участвовал в заседаниях Коминтерна, вел агитработу среди немецких солдат. Но никому не известно, продолжал ли Лисков также верить в идеалы социализма, узрев, каков он в Советском Союзе. Очевидно, он был разочарован. Разочарованы были и в нем.

Вряд ли Лисков действительно участвовал "в заседаниях Коминтерна", в протоколах его имя не фигурирует. Но не подлежит сомнению его особый статус: в отличие от других пленных, задействованных в пропаганде, он содержался не в лагере, а жил свободно. По всей видимости в начале сентября его поселили в коминтерновское общежитие и там постепенно разгорелся конфликт.
Рискну предположить, что Лисков был недоволен отведенной ему ролью свадебного генерала пропагандистского ефрейтора, ему хотелось лично консультировать руководство страны. Честолюбия-то ему было не занимать:

Из показаний Пауля Шрёдера, бывшего друга Альфреда Лискова: «Даже в среде коммунистов он выделялся своими высказываниями. Еще до войны он звал нас на баррикады и твердил, будто мы должны почитать его, словно вождя».

Но на пути честолюбивого перебежчика стояла вся иерархия Коминтерна. 3 сентября 1941-го Георгий Димитров записывает в дневник (здесь и далее цитаты из дневника Димитрова даются мной в обратном переводе с немецкого. Русский оригинал, к сожалению, пока не опубликован):

У меня был немецкий солдат Лисков, перешедший перед немецким нападением, вечером 21 июня, нашу границу и предупредивший наших пограничников, что немцы готовятся к атаке. (Он рабочий - столяр - объяснил, что был коммунистом. Положительные характеристики от НКВД.)

И вдруг:

19.09.41 Назначил комиссию - Ульбрихт, Гуляев, Соркин - чтобы разобраться с делом перебежавшего к нам ночью на 22 июня немецкого солдата Лискова (он тогда предупредил наших пограничников о предстоящем нападении немцев). Его поведение и его разговоры очень подозрительны...
22.09.41 С Мануильским, Ульбрихтом, Эрколи проверили дело немецкого дезертира Лискова. Своими замечаниями, что "коммунисты работают на фрицев", "руководство Коминтерна - предательское руководство" и пр. он навлек на себя подозрения. Не безумен ли он? Или агент? Дал указание внимательнее проследить за ним.
26.09.41 Переслал Федорову (НКВД) заключительный отчет комиссии по делу немецкого перебежчика Лискова.

Ни этот документ, ни первоначальные сообщения о "подозрительных замечаниях" Лискова мне в архиве Коминтерна обнаружить не удалось. Похоже, однако, что НКВД никак не отреагировало на материалы Димитрова. И тут на помощь пришли результаты "внимательной слежки", указание начать которую было передано, очевидно, соседям Лискова по коминтерновскому общежитию. Я нашел четыре отчета, которые привожу в хронологическом порядке:
I. ДНЕВНИК РАЗГОВОРОВ НЕМЦА ЛИСТКОВА

Москва 27.1Х-1941

В моем дневнике от 24.1Х-1941 г. я забыл написать один момент разговоров с Листковым. На его вопрос, получил ли СССР от Англии оружия, я высказал свое мнение,что СССР действительно уже получил таковое. Тут Листков сказал: "Тогда может быть верно теперешняя тактика большевиков,а я ошибаюсь".
25.1Х-41 г. во время тревоги,Листков говорил со мной уже на другую тему. Он прочитал мне свой план книги,которую он хочет писать. В плане выявлялось его мнение,что как будто тов. Димитров, это не тов. Димитров,потому что настоящий тов. Димитров уже убит фашистами в тюрьме после процесса по делу пожара Рейхстага. Тов. Димитров по его же предположению, должен быть брат погибшего тов. Димитрова. А этот брат перешел в лагерь фашистов,и послан ими в СССР в качестве настоящего тов. Димитрова,чтобы натворил беду в Коминтерне и в рядах большевиков. При этом Листков писал,что мать тов. Димитрова также убита фашистами каким-то путем.
Листков спросил мое мнение,не будут ли его обвинять в клеветничестве. На это я не дал прямого ответа,но советовал ему дать копию его плана книги тов. Блинову. При этом я попросил его дать доказательства его предположений. Листков ответил,что прямых доказательств он не имеет, но логическая хроника событий укрепляла его предположении, например:
1. В день отъезда тов. Димитрова из Берлина, Гитлер в своем докладе где то сказал,что "через 10 лет ни одного коммуниста в мире не будет".
2. После выбора тов. Димитрова в Коминтерн, путем предательства много немецких коммунистов было арестовано,а так как этих преданных товарищей знали только в Коминтерне,то он предположил,что предательство было со стороны Коминтерна.
3. Почему Гитлер освободил Димитрова,а не Тельмана?
4. Такие аресты можно отметить также в других секциях,в других странах (Тут я вспомнил о провалах организации МУССО в 1936-37г. на острове Ява, как раз когда МУССО уехал уже из страны.... А связь МУССО шла через ЦК КП Германии).
5. Почему нет радио передачи на немецком языке? При этом Листков уверял,что он имел хороший приемник (тут я нашел, что Листков говорил против фактов. Всем известно и слышно,что есть немецкая передача из СССР о последних известиях,уже не говоря
о секретной передаче от куда-то,которой я однако тоже не слыхал собственными ушами,так как я не имел приемника для этого).
6. Листков показал мне книгу о тов. Димитрове, где помещены некоторые фотографии тов. Димитрова. Две, три из этих фотографий хотя и похожи друг на друга,но имеют различие в носе и ушах (Тут я вспомнил,что не первый раз он мне обращал внимание на это. И когда то очень знакомый Бабаян органам НКВД,также показывал мне эти снимки и различия в них, но так как хроника снимков по отношению времени,до и после пожара Рейхстага мне не известна, я просто не могу сказать что нибудь определенное об этом. Я показал также снимки тов. Зогеру и просил сказать его мнение, Он имел такое же мнение как и я. Может быть для тов. Димитрова нарочно нашли копию для выступления среди масс,где могут орудовать враги с пистолетом в кармане. Тов. Зогер сказал,что только специалист в фотографии может установить правду в этом деле,так как техника фотографии иногда дает разнобой, я с ним согласен).
Разговоры с Листковым 24.1X- 25.1Х-41 создали у меня сомнения о Листкове, он не похож на солдата перебежчика,и я стал вспоминать фамилию " Листков",который писал статью в коммунистической газете немцев на Волге в СССР, несколько лет тому назад.
Свои сомнения я разделил с тов. Зогером, и я даже чувствовал странное чувство при мысли, не послан ли Листков исследовать также нас. Ведь в истории неоднократно уже доказывали мы верность коммунистическому движению. Тов. Зогер доказал мне,что мое предположение не может быть верным,и я стал убежден в этом.
Но до сих пор и у меня,и у тов. Зогер нет ответа на вопрос: "Кто этот Листков?" и почему он попал в эту квартиру?. Но если у нас ответа нет,то НКВД ответ найдет. Я решил продолжать свой дневник с намерением дать материалы органу НКВД.
Листков задал себе вопрос,почему тов. Димитров освобожден фашистами, а не Тельман,но если он действительно был активным коммунистом в Германии, Как он уверял,почему же он не задал вопрос себе, а как же он был так свободным,что даже приняли в фашистскую армию.
СЕМАОЭН

II. Перевод с английского

Сегодня после полудня ко мне зашел тов.Лискоф (немец, который недавно прибыл сюда) и предложил собраться на прогулку куда-либо в город. Я согласился с его предложением. Но когда он опустил руку в карман, он обнаружил там 8 (восемь) рублей и был очень удивлен, найдя эти деньги в кармане в то время, как у него не было денег. Он сказал: "Откуда эти деньги? А... здесь имеются некоторые троцкисты.... этот человек, который приходил сегодня ко мне, просто шпион...он троцкист." (товарищ, который приходил к нему в это утро, один из наших коминтерновских товарищей).
Мы вышли на улицу, и он начал подчеркивать, что этот человек является шпионом,...поэтому (он сказал) возможно, он положил бы эти 8 рублей в любой карман.... и т.п.
Я пошел с ним по улице Горького, чтобы также показать ему, что наш советский русский народ построил при социализме; указывая на гостиницу "Москва", я сказал, что это самый большой отель в Москве, и он был очень изумлен таким большим зданием. Мы зашли вместе в ресторан "Москва" и выпили там чаю. Он говорил некоторые вещи, которые я не смог понять. Но я понял, что он спрашивает меня как человек, который хочет установить то, что он хочет. Он опрашивал: много ли троцкистов в Красной Армии? Я ответил: "Конечно нет, даже ни одного".
Когда мы возвратились домой, у нас был тов. Кассим, с которым этот немец начал разговор нового порядка: он обвинил всех нас, живущих в этом доме, в том, что мы разыгрываем с ним роль, чтобы представить некоторые доказательства против него. Особенно он обвинял в этом тов.Кассим (индусский товарищ).
Он сказал, что каждый в этом доме знает несколько языков, но пытается показать, что он не знает немецкого языка, он думает, что мы все связаны с ОГПУ, а не с Коминтерном.
Все подозрения и... положение этого человека за время его пребывания здесь нуждаются в специальном расследовании, чтобы вскрыть истинные цели и выяснить его сомнительное положение.
НАИМ ЗИГЕР.

III. ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА О НЕМЦЕ ЛИСТКОВЕ По моему,сегодня немец Листков разоблачил себя окончательно. Как только он увидел меня сегодня вечером, он сказал мне: тот товарищ, который пришел ко мне сегодня утром, не коммунист. Я ответил: "Какой товарищ. Я же его не знаю." Он: он пришел ко мне и говорил таким образом,что я чувствую только одно. Он не коммунист.
Потом он опять говорил со мной и сказал: "Вы очень прекрасно играли свою роль. Где нужно я это могу подтвердить. Нужно дать честь Вам за Вашу игру".
Я: "Ничего не понимаю,что вы этим хотите сказать?"
Он, злым тоном: "Брось играть дальше. Я уверен, что Вы работник НКВД,и все в этой квартире работники НКВД."
Я: " Ничего подобного,я неоднократно Вам говорил,что мы здесь живем как и все.т.е.как обыкновенный жилец."
Тут видно,что он почти не выдержал себя от зла,и он чуть не кричал: "Я коммунист. Пусть мое сердце вывернут на изнанку, но я коммунист."
Потом передумав: "Я не против того,что меня исследуют". Кажется,что он действительно коммунист, но я был удивлен
когда на какой-то вопрос я ответил "Товарищ....."
Он прервал мою речь и сердито сказал: "Прекратите называть меня товарищем. Я для Вас не товарищ!"
Как он это может сказать, он знал,что я коммунист, и думает, что при этом я работник НКВД. Он ни разу не сказал мне,что я оппортунист или троцкист. И он уверял про себя,что он не троцкист и не оппортунист,а коммунист. А вдруг он от меня не хотел слушать слово "товарищ".
Значит, для и него коммунист не товарищ. Следовательно он сам не коммунист.
После этого случая при разговоре с товарищем Блиновым я узнал о том,как он попал в СССР.
6 часов до вступления немецкой армии в СССР, он перебежал из этой армии в СССР и погран-НКВД он сообщил о плане немцев. Его приняли,доверили,он делал доклады среди масс, а потом его отправили в Коминтерн, таким путем он попал в квартиру.
Предположим,что действительно это так,и что он был активом К.П. Германии в маленьком районном центре. Тогда, помоему,нужно задать следующие вопросы и дать свои ответы.
1. Как он, активный коммунист, известный в своем районе, свободно может передвигаться в Германии, и дахе стал солдатом в фашистской армии?
Ответ: Он был арестован фашистами,его мучили,и он трусил. Он перед фашистами обвинял К.П.,что она не вела правильную политику,не боролась последовательно против капитализма и империализма, а последовательно боролись только.... фашисты. (это он выдумал, чтобы попасть в угоду фашистам). И вот он стал лакеем фашистов, и его направили в немецкую армии,очевидно для выполнения разных заданий.
2. Как же он, обыкновенный солдат, мог знать за 6-7 часов перед выступлением немецкой армии в СССР, что действительно эта армия будет вступать в войну против СССР?
Как же немецкая охранка допустила его перебежки в СССР, чтобы предупредить НКВД об этом?
Ответ: он это делал по заданию.
3. Что он делал в СССР,и от того,что он делал, можно ли точнее узнать о задании, ему порученном фашистами?
Ответ: В СССР он стал делать доклады, не знаю каковые по содержанию. Очевидно о зверствах фашистов (чтобы устрашить слабых людей, и их заставить бежать,когда немецкие солдаты нападают,а сильных людей заставить драться против немецких солдат,чтобы немецкие солдаты боялись перебегать на сторону нашей армии и твердо до смерти ненавидели и воевали против русских).
Кроне того, очевидно в его задание входит цель: как возможно возбудить раздор среди советского населения и среди советских работников, а также в рядах Коминтерна, путем: пропаганды отступления (немедленного), от теперешней тактики совместных действий английских и советских военных сил (как это делал ГЭСС в Лондоне), уже перед войной с СССР.
4. Добился ли Листков своей цели?
Ответ: нет,это он очень чувствует в последние дни,а поэтому он теперь такой злой на всех вокруг его. По моему в этой квартире он даже стал опасный для окружающих его людей.
Таким образом можно определить,что он очевидно диверсант в политической жизни СССР,но не шпион,потому что все говорят,что он не действует так, как шпионы действует.
Он может быть очень опасен,если люди поверят ему и будут слушать его разговоры. Его нужно изолировать. Еще опаснее,если по ходу событий он может попасть опять в немецкую армию. Тогда он первый, который будет предлагать, что каждый коммунист,и каждый работник НКВД,также беспартийный должен быть замучен и потом убит. Он мне даже говорил о способах мучения,проводимых фашистами, который я первый раз слышу,а именно: "заставить людей голыми руками тушить горящие дрова и уголь".
Здесь очевидно Листков думал об англо-советском сотрудничестве и на пословицу "выгребать жар чужими руками*.
Его Листкова нужно отправить подальше от места, которое возможно могут захватить в ближайшее время,если нет полных данных, что он действительно диверсант или шпион.
По моему, необходимо немедленно,уже с сегодняшнего дня,принять меры по отношению этого немца Листкова.
СЕМАОЭН

Автор первого и третьего отчетов - это Семаун - председатель компартии Индонезии. Упоминаемый в первом отчете Зогер - Кассим Хасан Ахмед Аль Шек - референт ИККИ по Ближнему Востоку. Кто-то из них (полностью Семауна звали Кассим Джон) по ошибке именуется "индусским товарищем Кассимом" во втором отчете. Личность автора второго отчета мне установить не удалось.
Тем не менее НКВД не успел или не захотел отреагировать на сигналы. В середине октября Лисков с другими коминтерновцами отправляется в эвакуацию в Уфу.

IV. ОТЗЫВ О ГЕРМАНСКОМ СОЛДАТЕ ЛИСКОВЕ
Я познакомился с ним в Горьком 20-го октября с/г. во время эвакуации из Москвы, ехал с ним вместе почти два месяца в одной колонне до гор. Уфы. С первой встречи он своим поведением показался мне очень странным. Напишу ряд фактов:
По поводу выезда из Москвы он очень волновался прямо до... бешенства. От меня он требовал ответа на такие вопросы: Почему и куда его увозят? Зачем его хотят убивать? Является ли Блинов (начальник колонны) сотрудником НКВД? и.т.д. На мой ответ,что я удивляюсь его вопросами,что как коммунист он должен верить,что он находится в уверенных руках, в Советском союзе, в руках коммунистов. Он ответил и в Советах находится много агентов и фашистов и он не знает в чьих руках он находится. Это беспокойство он проявлял по всей дороге в различных видах. В Чебоксарах был с ним такой случай: когда баржа остановилась у берега, и все начали сходить в город, он, никому не говоря, перешел на пароход, который стоял около баржи на воде, и там его поймали и отвели в органы НКВД. Затем и меня с Блиновым арестовали в связи с этим на несколько часов до выяснения вопроса.
Что касается его взглядов, он в беседах со мной высказался таким образом:
История - это борьба между сильными и слабыми за существование. Гибель слабых в пользу сильных является прогрессивным фактором.
Государство возникло,как результат договора между людьми.
Евреи - это самый захватнический народ,стремящийся к господству над миром. У евреев имеется спекулятивная психология. Христианство - является спекулятивным замыслом евреев (духовной почвой среди чужих народов). Здесь он подробно с восхищением мне рассказал как это произошло.
О демократии сказал следующие: с развитием техники люди накапливали богатство, один больше,а другой меньше и таким образом усилилась борьба между бедными и богатыми. Тогда евреи придумали демократическую форму власти, при помощи этой формы они лавировали между борющимися и укрепили свою власть над ними.
Карл Маркс, по его мнению, был умным евреем. Он обосновал научный социализм, с одной стороны, а с другой стороны, он был шовинистом, именно Маркс в своем учении опровергает существование какого-нибудь христа, и вообще у Маркса другой подход к этой вере. А все это только в пользу еврейского шовинизма.
На кое замечание,что это противоречие, он ответил - да это диалектическое противоречие; у евреев давно нет уже государства, они распространенные по всему миру, поэтому они первые начали пролетаризироваться и подаваться международным идеям. Но с другой стороны остались еще отдельные слои у евреев, которые стремятся сохранить свое прошлое. А К.Маркс в своих учениях выразил обе тенденции.
Интересно,что эти взгляды он излагал как собственные. Помню я его остановил,задал ему ряд вопросов, а он на меня посмотрел злым взглядом, мы тогда поссорились и несколько дней после этого не разговаривали.

О нынешней Германии и Советском союзе дал следующие замечания: Советская культура национальная по форме и социальная по содержанию, нынешняя Германия также национальная по форме и социальная по содержанию - это национал-социализм. Германским оружием будет завоеван весь мир, уничтожен капитал, а затем установлен социализм. Социализм может быть установлен только при помощи Германской армии, в культурных странах и сразу во всем мире. В советах, потому что она одна страна и вдобавок отсталая страна, нельзя было бы это сделать. На мое замечание,что германская армия не освобождает.а уничтожает и грабит другие народы,он ответил,что это необходимость войны. После войны при помощи германской техники все разрушения скоро будут восстановлены.
Я ему один раз объяснял причины эвакуации именно положением на фронтах. Он на это дал своеобразное замечание "Германская армия на самом деле не такая сильная, но Красная Армия терпит поражение потому что ею руководят евреи".
Нацистская партия по его мнение является международной партией. В связи с этим он даже мне рассказал подробно как там подготовляется кадры.
Имеется школы при каждой стране в отдельности, в школах изучается язык, география, история определенной страны и даже местные привычки людей. Главным указанием,которое дается этим кадрам, это не отличаться от местного населения. Между прочим он назвал мне фамилию одного нацистского диктатора (фамилию не помню), который попутешествовал несколько месяцев на ближнем и дальнем Востоке и собирал материал к этим целям. При этом я его просил, чтобы он мне рассказал с самого начала историю нацистской партии. Он отказался говоря,что он не знает. Я сам начал об этом говорить и выразил мысль,что возникновение этой партии связано еще с проигрышем 1-й империалистической войны. Тогда он улыбнулся и как будто тоном признания спросил меня от куда я это знаю, был ли я в Германии.

Про тов. Димитрова он мне несколько раз задавал вопрос, является ли тов. Димитров коммунистом? Читал или слыхал ли о процессе в Лейпциге, может ли быть, чтобы фашисты освобождали коммунистов? так он мне и сказал.
Другой раз он меня спросил,читал ли я биографию тов. Димитрова написанную Благоевым. Там между прочим Благоев указывает на самокритику произнесенной тов. Димитровым на вечере в Москве после победы в Лейпциге по отдельным вопросам. По его мнению ошибка не случайная (несколько раз он мне рассказывал об одном и том же). Сон кончается словами, тов. Димитров стоит ногами на почву Германии. Сон наверное был продуман.
В колонне по дороге он вел себя как хам и гадина. Я, т.Блинов и он жили в коллективе. Кроме того пришлось много дней всей колонне спать в одной комнате. Он не считался с коллективом ел и вонял как животное. Были два случая,когда он съел фунт масла сразу,что мы покупали на дорогу. Очень часто люди жаловались,что он не культурно ведет себя. В Вятской поляне был случай,ночью он встал (правда тогда было очень холодно в комнате) и лег в кровать, в которой спала женщина с ребенком. Потом он объяснял,что кровать стояла ближе к печке. Женщина испугалась и закричала.
В одной деревне он мне предлагал выйти на улицу словить курицу и сварить ее.Я ему ответил,что у нас этого нельзя делать,а германские солдаты так делают, он начал возражать, ему сказали: брось ты морадер . О его хамском поведении много, много имеется фактов, которых мы могли-бы рассказать, но жалко бумаги. Расскажу еще три факта по этому поводу. Один раз он ко мне обратился,чтобы ему я отдал свое пальто (у него тоже было пальто), во первых, ему холодно и, во вторых, он сильнее меня, а только сильный имеет право на жизнь. Он тогда серьезно начал нажимать, в автобусе мы были одни и чуть-чуть не подрались, наконец я его успокоил аргументом,что в Советском Союзе я буду сильнее.
В деревне Высока-Гора т.Блинов, шофер Кирсанов, я и он жили в одной квартире, вечером т.т. Блинов в Кирсанов уехали за бензином, меня тоже не было дома, он лег спать и забрал все четыре одеяла, которые были в распоряжение всех. Вернувшись домой я его разбудил и попросил одно одеяло, он меня обругал, сказал, что не культурно будить человека из-за такой причины, но одеяло мне дал. Ночью он меня разбудил и требовал одеяло под предлогом,что ему холодно. Хозяйка дома очень испугалась,зажгла лампу и хотела звать на помощь. Я считал не удобно будет для организации, что ночью в деревне деремся и отдал ему одеяло.

Был случай,когда он хотел забрать валенки у хозяйки дома, где он спал и тогда по этому поводу был скандал. Он тогда бросился на меня в драку.
Личность Лискова представляет собой узел противоречий, с одной стороны писал стихотворения и говорил о философии. а с другой стороны его поведение настоящего хама.
По философии сторонник материализма, а по общественным вопросам настоящий гитлерист.
Когда он был сыт в хорошем настроении, он соглашался с моими объяснениями по текущим вопросам политики, в плохом настроении когда ему было холодно или был голодный, тогда он не мог скрывать своей враждебности,тогда он бросал такие слова "один человек обманывает мир, в советах очереди и люди ходят в лаптях, русский отсталый народ, он разочаровался в Советском союзе и хочет домой в Германию и.т.д.
С одной стороны как он сам сказал,что по теоретическим вопросам он в состоянии полемизировать со студентами по этому делу, а с другой стороны на практике большим дураком.Он, например, не соображал такой мелочи, когда машина, в которой он сидел застревает, надо выйти и помочь вытащить ее. По его мнению машины застряли по плану, чтобы его измучить.
Зачем он прибежал к нам? Какие побуждения принудили его к этому шагу? По моему, побуждения личные и уж карьеризм. А может быть и не исключена возможность,что он находится в распоряжении вражеской организации. По его взглядам и психологии он стоит на почве гитлеризма. К такому выводу я пришел после пребывания с ним два месяца.
БЛЮФАРД Х.Ш. , 18.ХII-1941

21 декабря Димитров сам прибывает в Уфу (он ехал спецпоездом из Куйбышева, поэтому путь занял не месяцы, а часы) и вскоре записывает в дневник:

23.12.41 Вызвал Трифонова (уполномоченный НКВД в Уфе), речь шла об изоляции перебежавшего в ночь на 22 июня немецкого дезертира Лискова за его подрывную деятельность и потому что он чрезвычайно подозрителен. Он вне сомнения фашист и антисемит. Возможно, он в свое время даже был послан к нам немцами со спецзаданием.
Отправил по этому поводу шифротелеграмму Берии.
25.12.41 Трифонов (НКВД) проинформировал о мероприятиях, предпринятых в связи с Лисковым (им займется НКВД)

Последние сведения о Лискове содержатся в книге памяти республики Башкортостан:

Лисков Альфред Германович
Родился в 1910 г., Германия; немец; образование среднее; б/п; НЕРАБОТАЮЩИЙ.
Арестован 15 января 1942 г.
Реабилитирован 16 июля 1942 г.

Арест после вышепроцитированного вопросов не вызывает, чего нельзя сказать о дате реабилитации. Что это? Опечатка в книге? Или Лискова действительно реабилитировали в июле? Если его к этому времени уже не было в живых, то что послужило причиной пересмотра дела? Если он был в живых, то что с ним случилось потом?
Эти вопросы пока остаются без ответа.

Update. 23.06.2014
Уфимский журналист Ирек Сабитов выяснил, что реальная история была несколько сложнее . Он запросил местное УФСБ и получил следующее разъяснение.
Действительно, 15.01.42 Лискова арестовали "за распространение клеветнических измышлений по адресу руководителей Коминтерна". Под следствием он проявлял "признаки психического растройства", в результате чего им занялись судебные психиатры. 15.07.42, однако, дело было закрыто, а в конце июля Лисков снова оказался на свободе. После чего Лисков был направлен в Новосибирск (!), "откуда в конце 1943 – начале 1944 года бесследно исчез".

Известные мне лагеря военнопленных на середину 1942-го таковы: Спасо-Заводский, Темниковский, Актюбинский, Елабугский, Марийский. Оранский, Унженский. Новосибирска в этом списке нет. С какой целью Лискова направили в Новосибирск и что он там делал - остается загадкой. Как минимум он стал свидетелем роспуска ненавистного Коминтерна в мае 1943 года. А вот как трактовать "бесследное исчезновение" - пока вопрос.

Съемочная группа НТВ сегодня побывала в бывшем архиве вермахта. Там впервые согласились показать документы о немецком солдате, который, рискуя жизнью, пытался изменить ход истории, предупредив СССР о скором нападении.

Интересно, что об этом человеке почти все слышали, но никто толком не знает. Все, наверное, помнят хрестоматийное «21 июня границу перешел немецкий солдат, сообщивший, что вермахт получил приказ атаковать..»? И больше ни слова ни в каких хрониках.

Телекомпания НТВ решила восстановить справедливость и имя героя. Солдата звали Альфред Лисков, и судьба его очень показательна.

Репортаж корреспондента НТВ Константина Гольденцвайга .

Кем был тот немецкий солдат и почему в последний момент он перешел через Западный Буг на советскую сторону, ни по ту, ни по другую сторону границы всерьез никто не изучал. Документы на Альфреда Лискова в бывшем архиве вермахта для съемочной группы НТВ открывают впервые.

Вольфганг Рэммерс , начальник отдела архива личных потерь вермахта: «Его фамилия в первом же списке потерь. Вот, 22 июня 41-го, город Сокаль. Но что странно: в отличие от других выбывших из строя, о Лискове больше никаких данных. Что с ним стряслось, для начальства было загадкой».

В полку сочли поначалу, будто ночью 22 июня он попросту утонул в Западном Буге, возводя переправу для войск. Однако уже в июле на Украине однополчане утопленника наткнулись на сбитый русский самолет. А рядом лежали листовки за его подписью: «Сдавайтесь красноармейцам».

«Палка офицера, угроза расстрела заставляет немецкого солдата воевать. Но он не хочет этой войны. Он жаждет мира, как и весь германский народ», говорилось в листовках.

В германском гестапо на изменника Рейха завели уголовное дело, сохранившееся до наших дней. Допросы близких, друзей и бывшей жены, которую Лисков оставил с сыном за три месяца до осуществления плана. В том, что бегство было именно планом, сомнений не остается. Как и в том, что процесс над Альфредом Лисковым, попадись он лишь вновь в руки немцам, завершился бы показательной казнью.

Так снова осознаешь, что война сломала не только его судьбу, но и изменила судьбы миллионов. Родной для Альфреда Лискова русский городок Кольберг после войны стал польским Колобжегом. Но все немцы оттуда были выселены и заселены поляки с нынешней Западной Украины из тех самых краев, в которых 21 июня 41 года и перешел советскую границу ефрейтор Альфред Лисков. Неизменным с тех пор осталось только одно: и тогда и теперь это самые что ни на есть рабочие окраины. Рабочий мебельной фабрики Лисков примкнул к компартии именно здесь.

Иероним Крочиньский , историк: «Он искренне верил в коммунизм, был идеалистом. Верил в то, что это и есть дорога к счастью человечества. Он был тонким, вежливым человеком. А какие стихи слагал! В местной печати публиковать их, впрочем, не решались. Уж больно смелые были идеи».

Земляк Альфреда Лискова историк Иероним Крочиньский пытался реконструировать по кирпичикам подлинную жизнь забытого солдата. Но чаще находил парадные статьи в «Известиях» и «Правде». Лисков с рабочими обувной фабрики, Лисков с тружениками тыла…

Сегодня перебежчик, вчера сын уборщицы и батрака из нищей семьи. Под образ хорошего немца, столь нужного советской пропаганде, он подходил идеально. В Советском Союзе Лисков вступил в Коминтерн, разъезжал с агитпоездами, его имя пестрило в хронике, но затем вдруг исчезло, словно не было человека.

Иероним Крочиньский : «Первое время Лисков участвовал в заседаниях Коминтерна, вел агитработу среди немецких солдат. Но никому не известно, продолжал ли Лисков также верить в идеалы социализма, узрев, каков он в Советском Союзе. Очевидно, он был разочарован. Разочарованы были и в нем».

В ноябре 41-го Лискова как члена исполкома Коминтерна эвакуировали в Башкирию. По плану, немецкие члены Интернационала должны были вести работу с военнопленными в лагерях. Но уже в январе 42-го недавний любимец советского народа сам угодил в лагерь НКВД. Есть версия, что за этим стоял личный конфликт простого немецкого пролетария с Ульбрихтом и Димитровым, будущими назначенцами Сталина в ГДР и Болгарии. Для Лискова это значило только одно: что на чужбине, что дома смерть и забвение.

Томас Менцель , заведующий отделом Федерального военного архива Германии: «Есть протокол последнего из множества гестаповских допросов матери Лискова, на котором она от него окончательно отреклась. Он датирован августом 44-го, когда уж и не было ясно, жив ли ее сын».

Пану Крочиньскому и по сей день неясно. Документов на Лискова в архивах НКВД то ли не сохранилось, то ли просто и нынче их не хотят выдавать. Тем труднее допустить, что немецкий солдат мог бы выйти из ГУЛАГа живым в разгар войны.

О личности немецкого солдата Альфреда Лискова известно немногим. Только узкий круг историков и людей, которые историей интересуются, знает, что этот человек предупредил Красную армии о грядущем вторжении Гитлера.

Альфред Лисков был антифашистом. Родился в 1910 году в семье малоимущих немцев: уборщицы и разнорабочего. Особых средств на образование сына семья не имела, поэтому Альфред после школы сразу пошел зарабатывать на жизнь. Работал столяром на мебельной фабрике в родном прусском городке Кольберге (после польско-советского обмена территориями в 1951 году он стал принадлежать СССР). Затем, как другие молодые немцы, был призван в армию.

Альфред состоял в подпольной коммунистической организации Германии. Даже для ультралевых его взгляды были более чем революционными. Лисков высказывал такие радикальные идеи, что его партийные соратники их побаивались в условиях развернувшейся в то время фашистской пропаганды.

Архивы Вермахта

В бывших архивах Вермахта в Берлине сохранилось не так много сведений об Альфреде Лискове. 21 июня 1941 года он перешел советскую границу в районе Западного Буга. Что его толкнуло на это, ни самими немцами, ни нашими историками всерьез изучено не было. Только в 2011 году документы на солдата-перебежчика были впервые открыты для Российского канала НТВ.

В них имя Альфреда Лискова значится в списке первых же потерь немецкой армии в ВОВ. В реестре погибших указано, что ефрейтор Лисков погиб 22 июня 1941 года. Больше никаких данных там о нем нет. О других солдатах и офицерах записано более подробно: при каких обстоятельствах, на каком участке они погибли и пр.

После небольшого расследования журналистам НТВ стало известно, что начальство Лискова точно ничего не знало о его гибели. Командование могло просто подумать, что он утонул в Западном Буге при ночном возведении переправы для будущей атаки на СССР. Уже в июле фашисты наткнулись на сбитый самолет, в котором были подписанные Лисковым листовки.

Деятельность немецкого солдата на советской территории

По факту 21 июня Лисков тайно перешел границу и сдался советским пограничникам. Он сразу же предупредил их о готовящемся нападении фашисткой Германии. По свидетельствам перебежчика, в немецкой армии было много солдат, не желавших развязывать войну. Только угроза расстрела вела их вперед. Об этом он рассказывал, когда перешел советскую границу и позднее - в антифашистских листовках.

Когда стало известно, что ефрейтор Лисков жив и находится на советской территории, в гестапо на него было заведено уголовное дело. Изменника Рейха ожидал бы расстрел, только попадись он в руки фашистов. Лисков оставил на родине мать, жену и маленького сына. Их допрашивали в гестапо летом и осенью 1941-го.

Переход через границу Альфред запланировал заранее, за 3 месяца до событий июня. Земляки Лискова вспоминают о нем как о тонком, очень вежливом человеке, идеалисте и поэте. Его стихи печатать в немецкой довоенной прессе не решались из-за слишком смелых идей. После перехода границы в 1941 Альфред вступил в Коминтерн, стал разъезжать по стране с агитационными речами.

Арест и дальнейшая судьба

В ноябре 1941-го Лискова и весь исполком Коминтерна эвакуировали в Башкирию. По плану советского правительства такие люди, как Альфред, должны были вести пропагандистскую и просветительскую работу в лагерях военнопленных немцев. Но уже спустя 2 месяца он сам был арестован НКВД.

Есть версия, что идеалист Лисков был разочарован коммунизмом в СССР и на этой почве мог конфликтовать с руководством Коминтерна.

В частности, у него были трения с протеже Сталина Димитровым и др. Альфреда обвиняли в антисемитизме, фашизме. В 1942-1943 годах следы солдата-перебежчика окончательно теряются. По некоторым данным он пытался симулировать сумасшествие, чтобы избежать наказания. И все же шансы, что бывший фашистский солдат (пусть и предупредивший Советский Союз о готовящемся нападении Германии) выйдет живым из ГУЛАГа, ничтожно малы.