1968 во франции. Последнее восстание интеллектуалов

Почти за четверть века после победы над фашизмом, установления биполярного геополитического устройства и начала «холодной войны» жители планеты Земля привыкли к относительной стабильности. К середине 1960-х даже перспектива атомного кошмара стала привычной и из области массовых страхов постепенно переместилась в сферу политической риторики. И вдруг мир ощутимо затрясло. Неудивительно, что многим свидетелям потрясений 1968 года показалось, что мир «ни с того ни с сего» сошел с ума. Чем же была эта внезапная лихорадка: симптомом новой, еще неизвестной общественной болезни или всего лишь последним приступом хорошо знакомого благополучным странам недуга пресыщения? Последовало ли за этим приступом выздоровление западной культуры? А может быть, она просто умерла?

«Год, изменивший мир», «Год, который сделал нас теми, кто мы есть» — такими заголовками американская пресса отмечает 40-летие 1968-го. Баррикады в Париже и советские танки на улицах Праги, многотысячные студенческие демонстрации и беснующиеся хунвейбины в Китае, политические убийства и партизанские походы, расстрел пятисот мирных крестьян вьетнамской деревни Сонгми, сексуальная революция и массовое увлечение наркотиками (лидеры контркультур видели в них способ «расширения сознания», солдаты во Вьетнаме - способ забыться, и так далее), расцвет «альтернативного» искусства как части массовой культуры… Все это - приметы и парадоксы времени, имя которым легион. Однако первое, что бросается в глаза с высоты исторического полета, - все же последняя в ХХ веке и почти «неспровоцированная» великая волна социального протеста.

Поколение бунтовщиков

Те, кто в советское время изучал теорию марксизма, возможно, помнят ленинские «основные признаки революционной ситуации». В их числе значились: «обострение выше обычного нужды и бедствий угнетенных классов» и невозможность для «верхов» сохранять свое господство в неизменном виде, то есть кризис власти.

Удивительно, но страны, оказавшиеся в 1968 году на грани революций и гражданских войн, подошли к ним на фоне стабильного экономического роста, улучшения положения пресловутых «масс», в условиях сильной, динамичной и инициативной власти, которая, по видимости, заботилась о «всеобщем благосостоянии». Так, в США в 1961-1966 годах валовой национальный продукт рос примерно на 4-6% в год, что, между прочим, в два раза быстрее темпов пяти предыдущих лет. Безработица сократилась до рекордно низкого уровня. Администрация президента-демократа Линдона Джонсона во всеуслышание заявила о невиданной задаче: стремительно наращивая социальные расходы, она собиралась полностью победить бедность, создать общедоступные системы образования и пенсионного обеспечения и, наконец, уничтожить на корню систему расовой сегрегации.

Еще более активно вело себя правительство во Франции . Президент де Голль объявил себя сторонником так называемого «третьего пути» - не коммунистического, но и не либерально-капиталистического. Государству, по его мнению, следовало не только «дирижировать» экономикой, но и снимать социальные противоречия, обеспечивать компромисс между «трудом и капиталом». Финансовая стабилизация, выплата внешнего долга, резкий рост промышленного и аграрного производства, бурное развитие новых, наукоемких технологий - эти достижения бывшего лидера Сопротивления к середине 1960-х полностью вывели республику из послевоенного застоя и апатии.

И вот при всем этом именно Америка и Франция стали ареной грозных народных возмущений, до основания потрясших западное общество.

Одно из возможных объяснений этому парадоксу могут дать социология и демография. После окончания Второй мировой войны во всех воевавших странах происходил бурный рост рождаемости, а экономический расцвет 1950-х только способствовал ему. Многочисленное поколение людей, появившихся на свет в это время (по-американски их принято называть baby boomers), выросло в сравнительно комфортных условиях свободы, заботливого внимания со стороны старших и таких прежде неведомых форм массовой коммуникации, как, скажем, телевидение. «Бумеры», в отличие от их родителей, не пережили ни нищих 1930-х, ни кровавых 1940-х. Резко возросшее материальное благополучие казалось им не важнейшим и удивительным достижением, а само собой разумеющимся фоном… или даже чем-то отрицательным, неприятным. Они хотели не большего, а иного. Среди граффити, которые оставляли на стенах восставшие студенты Сорбонны в мае 1968-го, встречались такие: «Нельзя влюбиться в прирост промышленного производства!»; «С 1936 года я боролся за повышение зарплаты. Раньше за это же боролся мой отец. Теперь у меня есть телевизор, холодильник и «фольксваген», и все же я прожил жизнь, как козел. Не торгуйтесь с боссами! Упраздните их!» И тому подобное.

Новое поколение уверенно выбирало нонконформизм, индивидуализм, смелые эксперименты и социальную справедливость. (Между прочим, для следующего поколения - «поздних бумеров», рожденных в десятилетие 1955-1965-х, этот список кардинально изменился: недоверие к власти, пессимизм и цинизм.) Любопытно, что такие «чисто западные» наблюдения хоть и в сильно измененном виде, но все же подходят, по мнению исследователей, и к СССР, что лишний раз подтверждает: человеческая природа не зависит от географического положения относительно «железного занавеса».

Движущей силой великого протеста оказались на сей раз не столько социальные низы, как раньше, сколько молодежь, причем в наибольшей степени - выходцы из среднего класса, не удовлетворенные буржуазной приземленностью отцовских интересов. В Новом Свете к этому возрастному признаку только добавился расово-этнический. «Получилось» еще и десятилетие бескомпромиссной борьбы цветного населения Америки за лучшее устройство мира: афроамериканцы требовали реализации своих провозглашенных когда-то, но так и не воплощенных в жизнь гражданских прав, политически активное население латиноамериканских стран противостояло «империализму гринго».

Все это естественно: родившись в условиях свободы и экономической стабильности, протест по определению не мог свестись к борьбе «трудящихся за свои права» в духе классического марксизма. «Права завоеваны, а что дальше?» - спрашивали недовольные. Рабочий класс в развитых странах, обрастая имуществом и благами, перестает быть революционной силой - делали вывод одни. Его место должны занять студенчество и интеллектуалы. Другие отвергали политический активизм в принципе, проповедуя этику буддийского недеяния или превращение жизни в непрерывный перформанс в духе авангардного искусства. При этом даже у наиболее политизированной части молодежи - так называемых «новых левых» - реальный социализм в том виде, в каком он существовал в странах советского лагеря, не вызывал особого энтузиазма. И дело не только в шокировавших буржуазный мир рассказах о репрессиях в ГУЛАГе. В праве на будущее государствам, подобным СССР, отказывали, скорее, по эстетическим, чем по этическим причинам. В них слишком много иерархии, жестких правил, слишком мало поэзии и свободы самовыражения - вот как полагал юный бунтарь-европеец образца 1968-го. Русская революция приручена и убита, ее апостолы превратились в бюрократов, ниспровергатели - в стражей «нового порядка», борцы с драконами сами стали драконами. Неудивительно, что в среде западных радикалов большой популярностью пользовались несоветские, альтернативные модели социализма. В первую очередь, конечно же, учение Председателя Мао.

Огонь по культуре!

В 1968 году Китайская Народная Республика находилась на пике небезызвестной «культурной революции» - явления, в сущности, не менее загадочного, чем сталинский Большой террор. Историки до сих пор спорят о соотношении в ней неверно понятого марксизма и конфуцианства, жестокой и прагматичной борьбы за власть и безграничного утопизма. Еще в конце 1950-х окончилась провалом провозглашенная Мао политика «большого скачка», в процессе которого китайских крестьян сгоняли в коммуны, обобществляли все вплоть до жен и тарелок и заставляли людей в свободное от сельского хозяйства время выплавлять на огородах сталь, чтобы «догнать и перегнать» Америку и Россию. Очень скоро начался голод, погибли миллионы. Тогда под огнем критики со стороны товарищей по партии Председатель вынужден был немного отступить и затаиться.

Но в 1966-м он вновь перешел в наступление. Объектом нападок, быстро превратившихся в убийственный разгром, стала прежде всего партийно-государственная номенклатура и интеллигенция. Их обвинили в «правом уклоне» и «буржуазном перерождении». «Огонь по штабам!» - воскликнул Мао. К кому же он обращался, кто откликнулся на его лозунг охотнее всего? Опять-таки молодежь! Это «самая активная, самая жизнедеятельная сила общества, - утверждал вождь КНР. - Она с наибольшей охотой учится и меньше всего подвержена консерватизму…»

Жизнедеятельная сила немедленно организовалась в отряды так называемых хунвейбинов («красных охранников») и цзаофаней («бунтарей»). Теоретически ее подковывали, заставляя заучивать наизусть сборник изречений Мао на все случаи жизни - так называемую «маленькую красную книжечку». Ее издали миллиардным (!) тиражом и перевели на все основные языки мира. Радикалы в США, Европе, Латинской Америке немедленно принялись штудировать «цитатник». Получилась в известном смысле «книга десятилетия».

«Красные отряды», получив почти безграничное право громить и наказывать, быстро переродились в настоящие государственные банды, которые грабили и убивали направо и налево, вступали в вооруженное противостояние друг с другом, а порой и с армейскими частями. Скоро Мао вынужден был заново наводить порядок в им же ввергнутой в хаос стране, усмирять самых горячих «революционеров». В 1968 году процесс усмирения как раз находился в разгаре. Хунвейбинов и цзаофаней стали десятками тысяч высылать в отдаленные сельские районы для оздоровительных занятий физическим трудом и сближения с народом. В свинарниках и коровниках бесчисленных китайских деревень многие из них сблизились с репрессированными ранее - выжившими «буржуазными перерожденцами».

Количество жертв «культурной революции» в полном соответствии с традиционными китайскими масштабами не поддается подсчету. Их - миллионы. Но при этом колоссальный заряд эгалитаризма и революционности в самых пламенных ее формах привлек к Китаю симпатии крайних левых во многих странах мира. Некогда, в 1930-е годы «перманентные революционеры» - троцкисты противостояли по всему миру «реакционерам» - сталинистам. В 1960-е роль первых перешла к маоистам. Мировое левое движение в очередной раз раскололось…

Команданте навсегда

Учение Председателя вызывало энтузиазм не только у экстремистов, но и у рафинированных европейских интеллектуалов. По словам исследователя феминизма тех лет Торил Мой, желание «переписать историю как незавершенный открытый текст… разрушение институтов традиционной интеллектуальной власти, казалось, указывали для Запада путь вперед». Европейцы «тогда, разумеется, не знали, что за фасадом улыбающихся лиц китайских интеллигентов, с радостью ухаживающих за свиньями или разбрасывающих навоз, чтобы повысить уровень своего понимания материализма, скрывалась другая, куда более мрачная реальность: замученные пытками, мертвые или умирающие китайцы, в равной мере интеллигенты или неинтеллигенты, принесенные в жертву ради великой славы Председателя Мао». А возможно, в соответствии с человеческой природой, не желали знать.

Впрочем, важно не это, а то, что само безоглядное сочувствие революционному «ниспровержению авторитетов» демонстрировало меру неприятия институтов видимой и невидимой власти, которые, как панцирем, сковывали и капиталистическое, и социалистическое общества. Считаться сторонником существующего порядка, сохранения статус-кво или даже приверженцем постепенных реформ в 1960-е годы было просто неприлично!

«Реформизм - это современный мазохизм», - гласил один из студенческих лозунгов эпохи.

«Будьте реалистами - требуйте невозможного!» - под этой знаменитой фразой Че подписывались миллионы.

Эрнесто Че Гевара де ла Серна был пленен и расстрелян без всякого суда 9 октября 1967 года в Боливии , где он целый год перед тем безуспешно пытался развернуть партизанскую войну против местного диктатора генерала Рене Баррьетоса Ортуньо - ставленника, конечно же, США. По убеждению команданте, Латинская Америка стояла на самом пороге антиимпериалистической революции, оставалось ее лишь слегка подтолкнуть. Высадка горстки революционеров в боливийских лесах должна была сыграть роль такого же детонатора, какой десятью годами раньше сработал на Кубе. Местные крестьяне, считал Гевара, поддержат революционеров, затем восстание перекинется в города, а регулярная армия неуловимым партизанам ничего не сможет противопоставить.

Расчет оказался неверным. Смерть Че вдобавок сильно поколебала уверенность левых в возможности разрушить капиталистическую систему с наскока. Правда, одновременно утвердился великий образ погибшего команданте - бессмертный символ новой революционной волны. Для молодежи всего мира этот человек, отказавшийся от власти, почета и личной безопасности ради переустройства жизни на земле, стал святым. На фоне пожилых, упитанных и осторожных советских руководителей (не говоря уже об истеблишменте империалистических стран) он выглядел неотразимо.

Латиноамериканская теория герильи была, по сути, очень близка маоизму. Не случайно важным вкладом «великого кормчего» в дело революции считалась идея длительной партизанской войны как метода борьбы революционеров с правительствами в отсталых крестьянских странах. И хотя маоисты официально называли геварианцев «мелкобуржуазными волюнтаристами», намекая на их интеллигентское происхождение, те и другие, несомненно, разделяли глубокую антипатию к расчетливой постепенности, недоверие к институциональным формам власти, делали ставку на рывок и спонтанное «творчество масс». По этой логике новая реальность имела гораздо больше шансов на воплощение не в развитых государствах с устоявшимися формами организации общества и власти (будь то США, Франция или СССР), а в молодых странах третьего мира. При этом «народным демократиям» следовало не учиться у «большого брата» (Советского Союза), а, напротив, нести свежий ветер в обветшалый мир реального социализма.

Народное движение в США против вьетнамской войны нарастает. У Пентагона. Октябрь 1967 года. Фото: ULLSTEIN/VOSTOCK PHOTO

Уничтожить, чтобы спасти

Вся власть воображению!

Здесь искрой, из которой разгорелось пламя, тоже стала война во Вьетнаме . В марте 1968 года несколько студентов напали на парижское представительство агентства «Америкэн экспресс». А потом, уже протестуя против ареста своих товарищей, учащиеся Университета Париж-X Нантер (филиала Сорбонны) захватили здание университетской администрации.

Лидером французского движения стал Даниэль Кон-Бендит - студент-анархист, который еще раньше прославился тем, что во время торжественного выступления министра образования попросил у него закурить, а затем потребовал свободного доступа в женское общежитие (сейчас Кон-Бендит - респектабельный политик, противник экстремизма и один из лидеров фракции «зеленых» в Европарламенте).

После серии конфликтов студентов с полицией 2 мая власти, не настроенные «либеральничать», объявили о прекращении занятий. На следующий день в знак поддержки товарищей на демонстрацию вышли учащиеся Сорбонны, разогнанные с помощью дубинок и слезоточивого газа. 4 мая была закрыта уже вся Сорбонна, а 6 мая на улицы вышли около 20 000 студентов, преподавателей и сочувствующих, приветствуемые парижанами. Столкновения продолжались всю ночь, появились первые баррикады.

Студентов немедленно морально поддержали авторитетнейшие интеллектуалы эпохи - Жан Поль Сартр , Симона де Бовуар , Франсуа Мориак … Возвысили голос профсоюзы и левые партии. 10-11 мая после ожесточенных столкновений восставших с полицией перепуганный премьер-министр Жорж Помпиду объявил о скором открытии университета, деятельность которого была приостановлена, но не был поддержан президентом де Голлем. 14 мая на улицы вышли уже 800 000 парижан, а всю страну охватила всеобщая забастовка. Начавшись как студенческая и столичная, эта революция - в точности по сценарию Великой французской - становилась общенациональной. По всей стране захватывались учебные заведения, фабрики и заводы, создавались «комитеты действия». Вот как выглядели популярнейшие лозунги-граффити в мае 1968 года в Париже:
«Запрещается запрещать!»
«Вся власть воображению!»
«Всё - и немедленно!»
«Скука контрреволюционна!»
«Под булыжниками мостовой - пляж!»
«Всё хорошо: дважды два уже не четыре!»
« Структуры для людей, а не люди для структур!»
« Университеты - студентам, заводы - рабочим, радио - журналистам, власть - всем!»
« В обществе, отменившем авантюры, единственная авантюра - отменить общество!»
«Пролетарии всех стран, развлекайтесь!»
«Человечеству не видать счастья, пока последнего капиталиста не задушат кишкой последнего бюрократа»
«Никогда не работай!»

Власть из последних сил пыталась расколоть движение и предложила сделку профсоюзам: умиротворение в обмен на повышение зарплаты. Последовали так называемые «Гренельские соглашения», которые нанесли серьезный удар растущему восстанию, но все же… 29 мая президент де Голль исчез. О том, куда он отправился, ничего не знал даже премьер, вынужденный отслеживать перемещения президентского самолета с помощью средств ПВО. Позже выяснилось, что генерал летал в Германию заручаться поддержкой расквартированных там французских воинских частей.

То был ключевой момент революции. Уже на следующий день некоторые революционные лидеры заявили о необходимости захвата власти, а президент по радио (телевидение бастовало) объявил о роспуске Национального собрания и своей готовности ввести чрезвычайное положение, если беспорядки не прекратятся.

Если бы мятежникам хватило тогда чуть больше организованности, единства и поддержки средних слоев, весьма возможно, что Пятая республика была бы свергнута в эти дни. Но в течение июня правительство постепенно восстановило контроль над страной. Парламентские выборы принесли убедительную победу голлистам, собравшим 73%. Испуганные французские обыватели - большинство этой буржуазной нации - однозначно выбрали порядок.

Ранняя осень в Праге

Французские события 1968 года стали самым наглядным, ярким, но далеко не единственным эпизодом революционной борьбы, прокатившейся по капиталистическому миру: Западная Германия, Италия , Голландия , Испания , Япония , далее везде. Мало того, она отозвалась и в социалистическом лагере: властям пришлось подавлять студенческие выступления в Польше и Югославии.

Ну а главные события по нашу сторону «железного занавеса» развернулись, конечно, в Чехословакии.

На первый взгляд удивительно, но коммунисты отнеслись к радикальным протестам на Западе без особой симпатии. Тому было множество причин. Установившееся во время «холодной войны» геополитическое равновесие Москву, скорее, устраивало, чем нет. Не то чтобы СССР и его союзники перестали выступать за крах капиталистической системы и с сочувствием относиться к «освободительному движению». Однако «революция революции рознь», и правильными признавались лишь те формы, которые соответствовали представлениям советского руководства и вписывались в стратегию Кремля. Карибский кризис 1962 года убедил Советский Союз в непродуктивности «резких движений» (так называемого «волюнтаризма», за который поплатился Хрущев) и в необходимости, наоборот, опираясь на достигнутое, усиливать влияние в мире медленно и осторожно. Кроме того, в СССР хорошо знали, что западные «новые левые» готовы, скорее, критиковать Москву, чем руководствоваться ее указаниями. А гибель Че и поражение парижского восстания еще больше укрепили брежневское Политбюро в мысли: такой курс правилен.

Советские танки в Праге. 1968 год. Фото: PHOTOSHOTVOSTOCK PHOTO

Поэтому по-своему правы были «гошисты» (то есть французские левые), когда объявляли социалистический и капиталистический истеблишмент двумя сторонами одной ненавистной медали. А если у кого-то на Западе и имелись иллюзии по этому поводу, то они в прах развеялись Пражской весной 1968 года. Оттепель в Чехословакии началась в первых числах января, когда 46-летний словацкий политик Александр Дубчек сменил на посту генерального секретаря КПЧ консервативного Антонина Новотны. Развернутая программа построения «социализма с человеческим лицом» была сформулирована новым руководством в апреле. В ее основу легла типичная для 1960-х идея, что социализм должен «не только освободить рабочий класс от эксплуатации, но и создать условия для более полного развития личности, чем это возможно в условиях любой буржуазной демократии». «Программа действий» предполагала развитие демократических свобод (слова, печати, собраний), переориентацию экономики на потребительский сектор, допущение элементов рынка, ограничение всевластия партии при сохранении за ней лидирующих позиций и установление равноправных экономических отношений с СССР.

В результате ограничения, а затем и отмены цензуры, ослабления спецслужб и идеологического диктата в чехословацком обществе началось бурное и неконтролируемое обсуждение множества болезненных вопросов. Естественно, тут же выявилось и более радикальное, а по сути - антисоветское направление «демократизации». Правда, участникам событий запомнилось не это, а удивительное, почти эйфорическое ощущение внезапно пришедшей свободы, просто недоступное жителям западных стран (и это, пожалуй, можно считать наиболее существенным отличием чешских событий от французских). Во многих отношениях Пражская весна напоминала годы «перестройки» в СССР. Однако тут события развивались гораздо быстрее, а результат оказался прямо противоположным.

СССР и социалистические страны-соседи (прежде всего ГДР и Польша), встревоженные тем, что местные власти утрачивают контроль над страной, безуспешно пытались добиться от Дубчека более жесткой линии во внутренней политике. В ходе неоднократных встреч и переговоров, пик которых пришелся на лето, тот неизменно уверял, что контролирует ситуацию и что в любом случае ЧССР сохранит верность союзникам по Варшавскому договору. Между тем в Москве серьезно опасались, что «чехословацкий сценарий» может стать повторением «венгерского» (в 1956 году «оттепель» в Венгрии закончилась советской интервенцией и настоящей войной с тысячами погибших). И в какой-то момент, решив, что методы «братского убеждения» исчерпаны, Брежнев принял непростое решение о начале военной операции. Вторжение началось в ночь с 20 на 21 августа. Сопротивление местного населения ограничилось стихийными вспышками и организованного характера не приняло (во многом из-за призывов чехословацкого руководства не противодействовать войскам союзников). Тем не менее 72 жителя страны погибли, 266 были тяжело ранены, десятки тысяч бежали из страны. Примечательно, что президент Джонсон в ходе телефонных консультаций с советским лидером фактически признал правомерность вторжения (контроль СССР над Чехословакией интерпретировался сторонами как часть геополитической системы, установленной Ялтинско-Потсдамскими соглашениями). Демократические резоны явно отступили перед геополитическими.

Трагический конец Пражской весны не привел к массовым репрессиям в духе 1950-х, но окончательно похоронил и на Западе, и на Востоке образ Советского Союза как «оплота демократии». Внутри же нашей страны с тех пор стало особенно бурно развиваться диссидентское движение и окончательно свернулись всякие попытки обновления строя. Начался пресловутый «застой».

Make love, not war

Несмотря на расцвет первого «глобального» СМИ, телевидения, вплоть до середины 1960-х человеческое общество оставалось на удивление разнообразным - даже в пределах «первого» и «второго» миров. Культурная глобализация была, скорее, обещанием, проектом, чем реальным делом и потому не пугала, а завораживала своими перспективами. Идея множественности культур, их принципиальной несводимости к единому образцу еще не владела умами, и даже изоляционистские, по сути, доктрины вроде Black power! облекались в глобалистские одежды марксизма.

Индивидуализм и отстаивание «я» как первичного творческого начала нисколько не противоречили тяге к публичности и коллективному творчеству. Неслучайно самым ярким явлением в искусстве десятилетия стала немыслимая без того и другого рок-музыка. 1968-й и последующие годы - время расцвета рока во всех его классических проявлениях: даже не как музыкального или поэтического жанра, а как особого нонконформистского стиля жизни. Это лучшие годы The Beatles и Rolling Stones, Doors и Velvet Underground, годы молодости и становления Pink Floyd и Led Zeppelin, Deep Purple и Jethro Tull. Это время, когда «коммерческая» музыка и «альтернативная» еще не противостояли друг другу так яростно, а профессиональные продюсеры только осваивали эту часть рынка и часто бывали здесь биты. О времени Джима Моррисона и Джимми Хендрикса, Дженис Джоплин и Нико сейчас, спустя четыре десятилетия, с чувством ностальгии говорят даже те, кто тогда еще не родился.

Конечно, непокорного зверя пытались приручить и массовая культура, и интеллектуалы. Результаты выглядели порой парадоксально. На Бродвее в 1968-м вышел мюзикл «Волосы», ставший хитом благодаря финансовому покровительству предпринимателя Майкла Батлера, который решил «въехать» в Сенат на популярных антивоенных лозунгах. Правда, когда Батлер впервые увидел анонсы мюзикла, он решил, что речь в нем идет вовсе не о проповедовавших любовь как способ жизни длинноволосых хиппи, а о любовной истории в индейском племени... Как бы там ни было, спектакль, обыгравший все возможные «темы дня» - наркотики, сексуальную революцию, войну, расизм и входивший в моду оккультизм, - имел небывалый успех у публики, а вот рок-музыканты увидели в нем донельзя тоскливое шоу. «Это такая выхолощенная версия того, что происходит на самом деле, что я не чувствовал ничего, кроме скуки», - заявил после просмотра Джон Фогерти из группы Creedence. Столь же скептически оценила контркультура снятый в США фильм лидера европейского интеллектуального кино Микеланджело Антониони «Забриски Пойнт», где знаменитый режиссер пытался воссоздать атмосферу «бунтующих» 1960-х.

В конечном счете западное общество проявило немалую гибкость и «приспособляемость», проглотив и переварив протест «поколения бумеров». Конечно, культурный и политический истеблишмент не сразу разобрался, сколь далеко стоит идти по пути уступок. В 1972 году на съезде стремительно «омолодившейся» Демократической партии США один из умеренных ее членов с неодобрением говорил: «Здесь слишком много длинных волос и явный недостаток людей с сигарами». Но уже через пару лет этот перегиб был устранен. К середине 1970-х левые движения перестали представлять угрозу стабильности западного общества, заняв определенное, весьма скромное место в политике и достаточно заметное - в искусстве.

Разной оказалась и мера конформизма самих «бумеров». Среди них оказалось немало и таких, как Билл Клинтон, - у них протест в форме покуривания травки и вялого уклонения от призыва в армию неплохо ужился с карьерными амбициями.

В конце концов, представители именно того поколения до сих пор в значительной степени определяют лицо мировой культуры, бизнеса и политики. Несмотря на все разочарования, а может быть, благодаря им, это было на удивление оптимистическое время. Однако этот оптимизм не имел ничего общего ни со спокойствием и комфортом, ни с предвкушением счастливого будущего. Вероятно, можно сравнить его с оптимизмом первых христиан, с нетерпением и надеждой ожидавших конца света. Правда, в евангелии молодежной контркультуры место веры занимал бунт, а место надежды - скепсис, но зато в призывах к любви недостатка не было. «Make love, not war!» - лозунг движения хиппи, который трудно перевести (make означает в нем одновременно «заниматься» и «создавать, производить»). Это наследие 1968 года вряд ли когда-нибудь удастся оспорить.

Майские события 1968, или просто Май 1968 фр. le Mai 1968 - социальный кризис во Франции, вылившийся в демонстрации, массовые беспорядки и всеобщую забастовку. Привёл в конечном счёте к смене правительства, отставке президента Шарля де Голля, и, в более широком смысле, к огромным изменениям во французском обществе.

Де Голль предъявил США к обмену на золото 750 миллионов долларов. И США были вынуждены произвести этот обмен по твердому курсу, поскольку все необходимые формальности были соблюдены.
Конечно, такие масштабы «интервенции» не могли «повалить доллар», но удар был нанесен в самое уязвимое место — «ахиллесову пяту» доллара. Генерал де Голль создал опаснейший для США прецедент. Достаточно сказать, что только с 1965 по 1967 год США были вынуждены обменять свои доллары на 3000 тонн чистого золота. Вслед за Францией к обмену на золото предъявила доллары Германия.

В мае 1968 года произошло интереснейшее и до сих пор плохо понятое событие — в Париже . Это исключительно важное явление, до сих плохо проанализированное и объяснённое. Специалисты в области социальной психологии и культурологи как будто боятся начать его изучать. Вспомним лозунги того времени во Франции. «Красный Май». «Культурная революция». «Золотое колесо истории» переворачивает очередную страницу. «На смену олигархии должен прийти народ». В те времена французская молодёжь уже собралась вешать «бюрократов на кишках буржуев». Причем имелись в виду не только французские бюрократы. Письмо о своих намерениях французская молодежь отправила и в СССР. Советская/российская историческая наука почему-то не акцентировала внимания на тех уже далеких исторических событиях, произошедших в 1968 году во Франции. До советского народа почему-то не сочли нужным донести французские события. Например, я до 2005 года так и не знал, что же точно произошло тогда во Франции. Сегодня мне бы хотелось ещё раз остановиться на этих событиях и посмотреть на них другими глазами, глазами человека, который видел череду оранжевых революций. Я попытаюсь представить альтернативное объяснение тех событий.

Напомню очень кратко, что же произошло в мае 1968 года во Франции. 22 марта в Нантере несколько студенческих групп захватили здание административного корпуса, требуя освобождения 6 своих товарищей, членов Национального комитета в защиту Вьетнама, которые, протестуя против Вьетнамской войны, напали 20 марта на парижское представительство «Америкэн Экспресс» и были за это арестованы. В тот же день было сформировано анархистское «Движение 22 марта, которое быстро радикализовало обстановку в Нантерре и вовлекло в революционную деятельность огромную массу студентов.

29 марта студенты захватили один из залов в Сорбоннском университете в Париже и провели в нем митинг с участием членов «Движения 22 марта», а также представителей бунтующих студентов из Италии, ФРГ, Бельгии, Западного Берлина и Испании. Тогда же было создано «Движение университетских действий» (МАЮ). Позже МАЮ сыграло важнейшую роль в «Красном Мае», создав «параллельные курсы», на которых в пику официальным профессорам с их официальной «наукой» читали курсы лекций приглашенные студентами выдающиеся специалисты из неуниверситетской (и даже неакадемической) среды, а иногда — и сами студенты, хорошо знавшие предмет.

В Нантер были посланы полицейские агенты, но студенты ухитрились (во, професионалы!!!) их сфотографировать и устроили в университете выставку фотографий. Полиция попыталась закрыть выставку, начались столкновения, в ходе которых студенты вытеснили полицейских из университета.

30 апреля администрация обвинила восьмерых лидеров студенческих беспорядков в «подстрекательстве к насилию» и прекратила занятия в университете.

В ответ 1 мая сто тысяч человек вышли на улицы Парижа. Молодежь скандировала: «Работу молодежи!» Провозглашались требования 40-часовой рабочей недели, профсоюзных прав и отмены последнего постановления о резком сокращении программы социального обеспечения. После этого демонстрации не прекращались.

2 мая было объявлено о прекращении занятий «на неопределенное время». Это стало искрой, начавшей пожар «Красного Мая». Национальный студенческий Союз Франции (ЮНЕФ) совместно с Национальным Профсоюзом работников высшего Образования призвали студентов к забастовке. Начались столкновения с полицией, в знак протеста митинги и демонстрации прошли практически во всех университетских городах Франции.

3 мая студенты Сорбонны провели демонстрацию в поддержку своих нантерских товарищей. Ее организовало МАЮ. В этот же день с угрозой забастовки выступили типографские рабочие, провели забастовку против увеличения рабочего дня, водители парижских автобусов. Ректор Сорбонны объявил об отмене занятий и вызвал полицию, которая атаковала студентов, применив дубинки и гранаты со слезоточивым газом. Студенты взялись за булыжники. Столкновения распространились практически на весь Латинский квартал Парижа. В них участвовали 2 тысячи полицейских и 2 тысячи студентов, несколько сот человек было ранено, 596 студентов арестовано.

5 мая 13 студентов были осуждены парижским судом. В ответ студенты создали «комитет защиты против репрессий». Младшие преподаватели, многие из которых сочувствовали студентам, призвали ко всеобщей забастовке в университетах. Небольшие стихийные демонстрации в Латинском квартале разгонялись полицией. МАЮ призвало студентов создавать «комитеты действия» — низовые (на уровне групп и курсов) структуры самоуправления и сопротивления. ЮНЕФ призвал студентов и лицеистов всей страны к бессрочной забастовке.

6 мая 20 тысяч человек вышли на демонстрацию протеста, требуя освобождения осужденных, открытия университета, отставки министра образования и ректора Сорбонны, прекращения полицейского насилия. Студенты беспрепятственно прошли по Парижу, население встречало их аплодисментами. В голове колонны несли плакат «Мы — маленькая кучка экстремистов» (так власти накануне назвали участников студенческих волнений). Когда колонна вернулась в Латинский квартал, ее внезапно атаковали 6 тысяч полицейских. В рядах демонстрантов были не только студенты, но и преподаватели, лицеисты, школьники. Латинский квартал начал покрываться баррикадами и скоро весь левый берег Сены превратился в арену ожесточенных столкновений. Со всего Парижа на подмогу студентам подходила молодежь, и к ночи число уличных бойцов достигло 30 тысяч. Лишь к 2 часам ночи полиция рассеяла студентов. 600 человек (с обеих сторон) было ранено, 421 — арестован. В знак солидарности по всей стране вспыхнули забастовки и демонстрации студентов, рабочих и служащих самых разных отраслей и профессий.

7 мая бастовали уже все высшие учебные заведения и большинство лицеев Парижа. В Париже на демонстрацию вышли 50 тысяч студентов, требовавших освобождения своих товарищей, вывода полиции с территории Сорбонны и демократизации высшей школы. В ответ власти объявили об отчислении из Сорбонны всех участников беспорядков. Поздно вечером у Латинского квартала студенческую колонну вновь атаковали силы полиции.

Вечер 7 мая был началом перелома в общественном мнении. Студентов поддержали почти все профсоюзы преподавателей, учителей и научных работников и даже глубоко буржуазная Французская лига прав человека. Профсоюз работников телевидения выступил с заявлением протеста в связи с полным отсутствием объективности при освещении студенческих волнений в СМИ. На следующий день профсоюзы полицейских (!) обсуждали требования и предлагали провести акцию 1 июня. Грозили забастовкой авиадиспетчеры. Бастующие уже месяц металлурги Гортени блокировали в течение часа одну из общенациональных автомагистралей.

8 мая президент де Голль заявил: «Я не уступлю насилию», а в ответ группа известнейших французских журналистов создала «Комитет против репрессий». Крупнейшие представители французской интеллигенции — Жан-Поль Сартр, Симона де Бовуар, Натали Саррот, Франсуаза Саган, Андре Горц, Франсуа Мориак и другие — выступили в поддержку студентов. Французы — лауреаты Нобелевской премии выступили с аналогичным заявлением. Студентов поддержали крупнейшие профцентры Франции, а затем и партии коммунистов, социалистов и левых радикалов. В этот день большие демонстрации опять прошли в целом ряде городов, а в Париже на улицу вышло столько народа, что полиция вынуждена была стоять в сторонке. Появился лозунг: «Студенты, рабочие и учителя — объединяйтесь!» Повсюду были видны красные флаги и раздавалось пение Интернационала.

10 мая 20-тысячная демонстрация студентов, пытавшаяся пройти на Правый берег Сены к зданиям Управления телевидения и Министерства юстиции, была остановлена на мостах полицией. Демонстранты повернули назад, но на бульваре Сен-Мишель они вновь столкнулись с силами порядка. Студенты соорудили 60 баррикад, некоторые из них достигали 2 метров в высоту. Бульвар Сен-Мишель (а он не маленький!) полностью лишился брусчатки, которую студенты использовали в качестве оружия против полицейских. До 6 часов утра студентам, окруженным в Латинском квартале, удавалось сопротивляться полиции. Итог: 367 человек ранено (в том числе 32 тяжело), 460 арестовано. Разгон демонстрации привел к общеполитическому кризису.

В ночь с 10 на 11 мая 1968 года никто в Париже не спал — заснуть было просто невозможно. По улицам, оглашая ночь сиренами, носились машины «скорой помощи», пожарные, полиция. Со стороны Латинского квартала слышались разрывы гранат со слезоточивым газом. Целыми семьями парижане сидели у радиоприемников: корреспонденты передавали репортажи с места событий прямо в эфир. К 3 часам ночи над Латинским кварталом занялось зарево: отступавшие под натиском спецподразделений по борьбе с беспорядками (аналог российского ОМОНа) студенты поджигали автомашины, из которых были сооружены баррикады…. Весь город знал, что с начала мая в Сорбонне происходят студенческие беспорядки, но мало кто ожидал, что дело примет столь серьезный оборот. Утром 11 мая газеты вышли с аршинными заголовками: «Ночь баррикад».

11 мая оппозиционные партии потребовали срочного созыва Национального Собрания, а премьер Жорж Помпиду выступил по телевидению и радио и пообещал, что Сорбонна откроется 13 мая, локаут будет отменен, а дела осужденных студентов пересмотрены. Но было уже поздно, политический кризис набирал силу.

13 мая профсоюзы призвали рабочих поддержать студентов, и Франция была парализована всеобщей 24-часовой забастовкой, в которой участвовало практически все трудоспособное население — 10 миллионов человек. В Париже прошла грандиозная 800-тысячная демонстрация, в первом ряду которой шли руководитель Всеобщей конфедерации труда (ВКТ) коммунист Жорж Сеги и анархист Кон-Бендит.

Сразу после демонстрации студенты захватили Сорбонну. Они создали «Генеральные ассамблеи» — одновременно дискуссионные клубы, законодательные и исполнительные органы. Генеральная ассамблея Сорбонны объявила Парижский университет «автономным народным университетом, постоянно и круглосуточно открытым для всех трудящихся». Одновременно студенты захватили Страсбургский университет. В крупных провинциальных городах прошли многотысячные демонстрации солидарности (например, в Марселе — 50 тысяч, Тулузе — 40 тысяч, Бордо — 50 тысяч, Лионе — 60 тысяч.

14 мая рабочие компании «Сюд-Авиасьон» в Нанте начали забастовку и по примеру студентов захватили предприятие. С этого момента захваты предприятий рабочими стали распространяться по всей Франции. Стачечная волна охватила металлургическую и машиностроительную промышленность, а затем распространилась на другие отрасли. Над воротами многих заводов и фабрик были надписи «Занято персоналом», над крышами красные флаги.

15 мая студенты захватили парижский театр «Одеон» и превратили его в открытый дискуссионный клуб, подняв над ним два флага: красный и черный. Основным лозунгом было: «Фабрики — рабочим, университеты — студентам!» Группа литераторов захватила штаб-квартиру Общества писателей. Общее собрание новорожденного профсоюза писателей поставило на повестку дня вопрос «о статусе писателя в социалистическом обществе». Кинематографисты выработали программу обновления кинопромышленности в русле плановой социалистической экономики. Художники наполняли свои работы социальным смыслом и выставляли их в огромных галереях — цехах авто- и авиазаводов. В этот день забастовки и занятия рабочими предприятий охватили автозаводы «Рено», судоверфи, больницы. Повсюду висели красные флаги. Соблюдалась строжайшая дисциплина.

16 мая Сорбонна, «Одеон» и половина Латинского квартала оказались заклеены плакатами и листовками, расписаны лозунгами самого фантастического содержания. Иностранные журналисты, раскрыв рты, табунами ходили и записывали эти лозунги: «Запрещается запрещать!», «Будьте реалистами — требуйте невозможного! (Че Гевара)», «Секс — это прекрасно! (Мао Цзэ-дун)», «Воображение у власти!», «Всё — и немедленно!», «Забудь всё, чему тебя учили — начни мечтать!», «Анархия — это я», «Реформизм — это современный мазохизм», «Распахните окна ваших сердец!», «Нельзя влюбиться в прирост промышленного производства!», «Границы — это репрессии», «Освобождение человека должно быть тотальным, либо его не будет совсем», «Нет экзаменам!», «Всё хорошо: дважды два уже не четыре», «Революция должна произойти до того, как она станет реальностью», «Вы устарели, профессора!», «Революцию не делают в галстуках», «Старый крот истории наконец вылез — в Сорбонне (телеграмма от доктора Маркса)», «Структуры для людей, а не люди для структур!», «Оргазм — здесь и сейчас!», «Университеты — студентам, заводы — рабочим, радио — журналистам, власть — всем!»

Сорбонной стал управлять Оккупационный комитет из 15 человек. По требованию анархистов, боровшихся с «угрозой бюрократического перерождения», состав комитета каждый день полностью обновлялся, и потому он ничего всерьез сделать не успевал. Тем временем студенты захватывали один университет за другим .

К 16 мая закрылись порты Марселя и Гавра, прервал свой маршрут Трансъевропейский экспресс. Газеты все еще выходили, но печатники осуществляли частичный контроль над тем, что печатается. Многие общественные службы функционировали только с разрешения бастующих. В центре департамента — Нанте, Центральный забастовочный комитет взял на себя осуществление контроля за движением транспорта на въездах и выездах из города. На блок-постах, сооруженных транспортными рабочими, дежурили школьники.

К 17 мая число захваченных рабочими крупных предприятий достигло полусотни. Забастовали телеграф, телефон, почта, общественный транспорт. «Франция остановилась». Но люди не хотели беспорядков. Желание людей самим установить порядок было столь сильным, что городским властям и полиции пришлось отступить. Работницы заводов и фабрик взяли под контроль снабжение местных магазинов продовольствием и организацию торговых точек в школах. Рабочие и студенты организовали выезд на фермы с целью помочь крестьянам сажать картофель.

Изгнав из сферы сбыта посредников (комиссионеров), революционные власти снизили розничные цены: литр молока стоил теперь 50 сантимов вместо 80, а килограмм картофеля — 12 вместо 70. Чтобы поддержать нуждающиеся семьи, профсоюзы распределили среди них продовольственные купоны. Учителя организовывали детские сады и ясли для детей бастующих. Энергетики взялись обеспечить бесперебойное снабжение молочных ферм электроэнергией, организовали регулярную доставку кормов и горючего в крестьянские хозяйства. Крестьяне, в свою очередь, приезжали в города для участия в демонстрациях. Больницы переходили на самоуправление, в них избирались и действовали комитеты врачей, пациентов, практикантов, медсестер и санитаров.

Президент Де Голль в это время не делал никаких заявлений. Более того, он отправился в запланированный официальный визит в Румынию, как будто ничего не случилось, но 18 мая прервал его и вернулся в страну.

20 мая число бастующих достигло 10 миллионов, на заводах возникли «комитеты самоуправления» и «комитеты действия», неконтролируемые профсоюзами, в провинции рабочие комитеты начали бесплатное распределение товаров и продуктов нуждающимся. В стране сложилось двоевластие — с одной стороны деморализованная государственная машина, с другой стороны самодеятельные органы рабочего, крестьянского и студенческого самоуправления.

21-22 мая в Национальном Собрании обсуждался вопрос о недоверии правительству. Для вотума недоверия не хватило 1 голоса!

22 мая власти попытались выслать из страны лидера студентов Даниэля Кон-Бендита как иностранца. В ответ студенты устроили в Латинском квартале «ночь гнева», соорудили баррикады, подожгли здание Парижской биржи.

Наконец, 24 мая де Голль выступил по радио с речью, в которой «признал», что доля участия французского народа в управлении обществом ничтожна. Он предложил провести референдум о «формах участия» простых людей в управлении предприятиями (позже он от этого обещания откажется).

25 мая начались трехсторонние переговоры между правительством, профсоюзами и Национальным советом французских предпринимателей. Выработанные ими соглашения предусматривали существенное увеличение зарплаты, однако ВКТ была не удовлетворена этими уступками и призвала к продолжению забастовки. Социалисты во главе с Франсуа Миттераном собирались на стадионе грандиозный митинг, где осудили профсоюзы и де Голля и потребовали создания Временного правительства. В ответ на это власти во многих городах применили силу, и ночь 25 мая получила название «кровавая пятница».

29 числа, в день чрезвычайного заседания кабинета министров, стало известно, что бесследно исчез президент де Голль . Страна в шоке. Лидеры «Красного Мая» призвали к захвату власти, поскольку она «валяется на улице».

30 мая де Голль объявился и выступил с крайне жесткой речью, демонстрируя твердость и решимость навести порядок. Он заявил, что отказывается от референдума, объявляет о роспуске Национального Собрания и о проведении досрочных парламентских выборов. Затем де Голль провел глубокую реорганизацию правительства Помпиду, заменив девять министров .

В тот же день голлисты провели 500-тысячную демонстрацию на Елисейских полях. Они скандировали «Верните наши заводы!» и «Де Голль, ты не один!». Происходит перелом в ходе событий. Многие предприятия еще будут бастовать недели две.

В начале июня профсоюзы провели новые переговоры и добились новых экономических уступок, после чего волна забастовок спала. Предприятия, захваченные рабочими, «очищались» силами полиции (например, заводы «Рено»). Правительство, профсоюзы и предприниматели провели упорные переговоры и к 6 июня сумели достигнуть нелегкого согласия, которым вроде бы были удовлетворены все. Жизнь во Франции начала входить в нормальную колею .

Но 12 июня власть перешла в наступление. Были запрещены основные левацкие группировки, Кон-Бендит был выслан в ФРГ.

14 июня полиция очистила от студентов «Одеон», 16-го — захватила Сорбонну, 17 июня возобновили работу конвейеры «Рено».

23 и 30 июня прошли (в два тура) парламентские выборы. Организовав кампанию шантажа угрозой коммунистического заговора, голлисты получили большинство мест — испуганный призраком революции средний класс дружно проголосовал за де Голля.

Одним из итогов «красного мая» было удовлетворение ряда социальных требований трудящихся (увеличение пособий по безработице и т.д.). Студенческие протесты побудили к демократизации высшей и средней школы, что, в конечном итоге, привело сейчас к резкой деградации образования во Франции.

Майские события на прошли бесследно и для французской экономики. Инфляция, вызванная увеличением заработной платы и ростом цен, привела к сильному сокращению золотого запаса страны (то есть часть денег ушла в Америку, на же крупнейший финансовый центр). Финансовый кризис, разразившийся в ноябре 1968, угрожал подорвать экономику. Чтобы спасти финансовую систему, де Голль пошел на крайне непопулярные меры стабилизации, включая строгий контроль над заработной платой и ценами, контроль за денежным обращением и повышение налогов. Вот вроде бы и всё.

ПОЧЕМУ, ОТЧЕГО, Я НЕ ЗНАЮ САМ?

Почему же все-таки произошел Красный Май? Почему вдруг в благополучной сытой стране, в условиях быстрого экономического подъема и научно-технического развития элитарная социальная группа (студенты университета Сорбонны!) начинает мятеж, не ставящий перед собой никакой цели. Речь идет именно об иррациональности оснований для бунта. «Запрещается запрещать!», «Дважды два уже не четыре!» Внимательное изучение этого случая не исключает возможность того, были искусственно созданы нужные для такой радикализации условия, чтобы затем «канализировать» энергию возбужденных студентов на нужные объекты. Оказалось, что при современной системе связи самоорганизация возбужденного (кем-то?) студенчества может исключительно быстро распространиться в национальном и даже международном масштабе. При этом свойства студенчества как социальной системы таковы, что она мобилизует очень большой творческий потенциал — и в создании новых организационных форм, и в применении интеллектуальных и художественных средств. Это резко затрудняет для власти использование традиционных (например, полицейских) средств подавления волнений.

Это создает для властей неопределенность: отказ от применения силы при уличных беспорядках ускоряет самоорганизацию мятежной оппозиции, но в то же время насилие полиции чревато риском быстрой радикализации конфликта. Ведущую роль в майском мятеже 1968 г. играли студенты и школьники. Рабочие лишь поддержали их бунтарский порыв. После этих событий студенчество стало одним из главных таранов, привлекаемых для выполнения «оранжевых революций». В большинстве современных революций основной силой, раскачивающей государственную машину являются студенты. Самое интересное, что все новое есть очень хорошо забытое старое — именно студенты были основным дестабилизатором системы государственной власти царской России.

Оказалось, что, если лидеры бунта не берут власть, то энергия городского бунта иссякает достаточно быстро. Далее комбинация переговоров с применением умеренного насилия истощает силы мятежников. Итак, казалось бы, власти Парижа проявили выдержку, не создав необратимости в действиях студентов, не спровоцировав их на то, чтобы выйти за рамки в общем ненасильственных действий. Де Голль дал «выгореть» энергии студентов.

Казалось бы, события 1968 г. в Париже начались с протестов против войны во Вьетнаме. Но было ли сочувствие Вьетнаму фундаментальным, был ли важен вообще Вьетнам для этого протеста? Почему вообще происходит поворот человека к революционной деятельности, коренному переустройству общества? Если уж человека не устраивает старая жизнь и он твёрдо решил её изменить, то вопрос, как он это сделает — через попытку повышения статуса в действующей системе или через перестройку системы. Чем ниже вероятность первого сценария, тем выше вероятность второго. С другой стороны, что ему угрожает в случае неудачи революционного проекта — пожизненная каторга или Нобелевская премия и почётная ссылка? Ведь от того, какое наказание грозит за революционную деятельность, сильно зависит и революционный выбор бунтаря. Но ведь у студентов не было ни первой ни второй мотивации.

Чего же хотела французская молодёжь? Выдержек можно надёргать множество, но в несколько слов это будет звучать так: «свобода, творчество, университеты — студентам, заводы — рабочим, радио — журналистам, власть — всем!». Революция была подавлена и 7 июля в телевизионном обращении Де Голль дал ей оценку, ярлык, с которым она живёт и поныне: «Этот взрыв был вызван определенными группами лиц, бунтующими против современного общества, общества потребления, механического общества — как восточного, так и западного — капиталистического типа. Людьми, не знающими, чем бы они хотели заменить прежние общества, и обожествляющими негативность, разрушение, насилие, анархию; выступающими под черными знаменами». Словом ничего не не понял, наш Де Голль, а, может, замаскировал истинную причину?.

«Ведь лукавит (цитирую Интернет) господин Де Голль — знамёна были красные (хотя и без чёрных не обошлось). И почему это эти группы не знали, чем бы они хотели заменить общество потребления? Очень даже знали — обществом творцов, тружеников, учёных и поэтов. Так и хочется назвать его Советским обществом — таким, каким они хотели и могли видеть его в малодоступном Советском Союзе — но на свой французский лад — освобождённом от его пороков и слабостей. И потому вывод авторов звучит совершенно невероятно: «джинн 68-го года загнан Западом в бутылку и верно служит своему хозяину прямо из этой бутылки». Да, джинн действительно подавлен, да, методы революции 68-го года верно служат Западу».

Компартия Франции отказалась взять власть в мае 1968 года, хотя коммунисты уже ее фактически имели. Вроде бы коммунисты не дали себя вовлечь в авантюру, хотя она, казалось, овладевает Францией. И эта позиция была вызвана вовсе не соглашательством, не иллюзиями родства с генералом де Голлем и не предательством Вьетнама. Мол, бунт ради бунта коммунистов не устраивал. Мол, поддержка бунтовщиков привела бы только к дальнейшей дестабилизации в стране с плохо прогнозируемыми, но обязательно негативными последствиями. А в чем же тогда дело? Не кажутся ли вам все эти рассуждения странными?

ТАМ БУНТ ИДЕТ, ТАМ ПОСТМОДЕРНОМ ПАХНЕТ

Если принять гипотезу о спонтанном характере студенческого бунта, то для понимания причин этого события следует обратить внимание на следующие вопросы. «Какие (цитирую Интенет) книги в этот момент читали студенты? Какие фильмы шли по телевиденью и кинотеатрах? Какие песни игрались по радио? В каких модных клубах «тусовались» студенты Сорбонны? К сожалению, но ответы на эти вопросы, скорее всего, лежат под грифом совершенно секретно в хранилищах французской службы безопасности. Тем не менее, эта информация может многое прояснить. Например, можно выяснить репертуар французских кинотеатров за 1965 — 1968 годы, эта информация наверняка открыта». Дело в том, что кино обладает значительной силой воздействия на разум и стиль мышления молодых людей. Я хорошо помню, что после просмотра фильма «Фантомас» очень многие уголовные преступления в СССР, стали совершаться под маской из женских нейлоновых чулок и даже с характерным «киношным» антуражем. Недавно на российском телевидении был показан документальный фильм о деятельности в Ростове-на-Дону. банды, наряжавшейся в фантомасов.

Например, широкое распространение произведения Толкиена «Властелин колец» привело к созданю странных клубы любителей произведений Толкиена, в которых молодые люди, совершенно добровольно играют в мир Средиземья. А фильм «Звёздные войны» породил реальный орден джедаев, который тоже больше похож на детскую игру. Кто хочет быть похожим на орков или лорда Вейдера? Все хотят стать эльфами или джедаями!

Вспомните историю перестройки. Вначале были зарубежные голоса: радио «Свобода», «Голос Америки», «ВВС», затем появились диссиденты, «самиздат», затем «кассетная культура», когда началась перестройка в период с 1988 г по 1991 год, вся страна была усеяна видеосалонами в которых крутили видеофильмы в основном американского производства. Этих фильмов было много. Тысячи!

Не надо забывать и демографические проблемы. Концепция профессора Гейнзона сводится к тому, что молодежь ответственна за глобальный терроризм. По его мнению, демографический приоритет разочарованных молодых мужчин ответственен за большинство проблем, с которыми столкнулся современный мир. Идеологии насилия привлекают сторонников в результате давления как демографического, так и социально-политического, включающего программы велфэра, неограниченный прирост рождаемости, иммиграцию. Гейнзон убежден, что сами идеологии не создавали террор и насилие, а наоборот, реакция на крушение надежд и неудовлетворенность существующим положением породили их и распространили. Определение этого явления подтверждается элементарным математическим расчетом — сравнением количества мужчин в возрасте 40 — 44 лет с мальчиками в возрасте от 0 до 4 лет. Демографический сбой происходит тогда, когда на каждых 100 мужчин в возрасте 40 — 44 лет приходится меньше, чем 80 мальчиков в возрасте от 0 до 4 лет. В нынешней Германии это соотношение равно 100/50, а в секторе Газы — 100/464. Поэтому там идут молодежные бунты. В 1968 году во Франции в университетах как раз обучались дети, появившиеся во времена кратковременного послевоенного демографического бума.

Наконец, не следут сбрасывать со счета и возможность спонтанно возникающей в обществе нестабильности. Она как раз недавно проявилась во Франции, когда в пригородах горели автомашины. Д. Ронфельдт в свое время предложил типологию нестабильности, которая включает три типа: 1) спорадическая нестабильность, когда беспорядки возникают в ответ на текущие события, но остаются относительно изолированными и не составляют опасности для политической системы; 2) системная нестабильность, когда беспорядки распространяются, расшатывая основы правящих институтов, что может приводить к коллапсу, конституционному кризису, воинскому путчу; 3) эволюционная нестабильность, когда общество не может перейти к новой системе, т.к. фиксируется на существующем состоянии, застряв на процессе перехода.

В начале учебного 1967/68 года проявилось давно копившееся недовольство студентов — недовольство жестким дисциплинарным уставом в студенческих городках, переполненностью аудиторий, бесправием студентов перед администрацией и профессорами, отказом властей допустить студентов до участия в управлении делами в высшей школе. Надо, правда, предупредить, что дошедшие до нас мнения участников протестов о жёстком дисциплинарном уставе в студгородках и полном бесправии студентов нельзя понимать буквально. Так, один из мини-бунтов — репетиций майского мятежа — был вызван тем, что постояльцы мужских студенческих общежитий имели право приводить к себе на ночь знакомых девушек, а постояльцам женских общежитий аналогичного права не предоставлялось (по крайней мере, формально).

По Франции прокатилась серия студенческих митингов с требованиями выделения дополнительных финансовых средств, введения студенческого самоуправления, смены приоритетов в системе высшего образования. Студентам казалось, что им навязывают ненужные предметы, используют устаревшие методики, что преподают им слишком старые («выжившие из ума») профессора. В то же время высшая школа закрыта от важнейших проблем современности — начиная от равноправия полов и кончая войной во Вьетнаме. «Мы долбим бездарные труды всяких лефоров, мюненов и таво, единственное «научное достижение» которых — то, что они стали к 60 годам профессорами, но нам не разрешают изучать Маркса, Сартра и Мерло-Понти, титанов мировой философии!» — с возмущением писали в резолюции митинга студенты из Орсэ.

Лидер студентов Кон-Бендит родился как раз после войны, в 1945 году. Немец из ФРГ, он изучал социологию в Сорбонне. Он завоевал популярность среди студентов своими выступлениями, в которых говорил о необходимости разрушить буржуазное общество, совершить революцию «здесь и сейчас». Он отвергал какой-либо конкретный общественный идеал и ратовал за перманентную революцию. Кон-Бендит и его сторонники заявляли, что их главная цель в данный момент — опрокинуть режим. Они строили баррикады, ввязывались в драки с полицией, разбрасывали листовки, в которых призывали к немедленным выступлениям против существующей системы.

«Движение 22 марта» ориентировалось на идеи т.н. Ситуационистского Интернационала и его вождя Ги Дебора, автора хрестоматийной книги «Общество спектакля» (1967). Ситуационисты считали, что которые Запад уже достиг товарного изобилия, достаточного для коммунизма, — и пора устраивать революцию, в первую очередь «революцию повседневной жизни». Это означало отказываться от работы, подчинения государству, уплаты налогов, выполнения требований законов и общественной морали. Все должны заняться свободным творчеством — тогда произойдет революция и наступит «царство свободы».

Французский бунт студентов возник как бы «из ничего» — поводы для недовольства студентов были смехотворны и несоизмеримы с теми разрушениями, которые они готовы были нанести французскому капитализму. Поэтому многие до сих под считают, что это был симптом глубокого кризиса современного промышленного общества, основанного на принципах манипуляции сознанием обывателя., что элита современного буржуазного общества оказалась не способной правильно отреагировать на спонтанные выступления молодежи. Мол, рациональное сознание, высокое достижение европейской культуры, дало сбой. Мол, без веских причин в студенческой среде при некоторых условиях может возникнуть такое состояние коллективного сознания, при котором возникает самоубийственно целеустремленная и тоталитарно мыслящая толпа, способная разрушить жизнеустройство всей страны. Мол, это новое явление культуры большого города, в котором возникает высокая концентрация молодежи, отделенной от мира физического труда и традиционных межпоколенческих и социальных связей. Мол, действия, которые предпринимали бунтующие студенты — учреждение каких-то ассамблей, чтение самодеятельных лекций, регулирование уличного движения или раздача бесплатных продуктов бедным — все это было отчаянной попыткой схватиться за какие-то соломинки воображаемого порядка, за что-то разумное.

Все эти обстоятельства, возможно, и играли свою роль, но не более, чем условия при главной причине. Но мы-то теперь знаем, что революции без иностранного вмешательства не бывают. Как говорят французы, ищите женщину. Я же слегка перефразирую — ищите спонсора революции.

УКРОЩЕНИЕ СТРОПТИВОГО

Как пишет С.Г.Кара-Мурза с соавторами , ««Бархатные» революции в качестве одного из главных своих этапов имеют уличное действие невооруженной толпы, как правило в столице государства. Это — большой политический спектакль, поставленный с применением специальных технических и художественных средств. Он оказывает сильнейшее воздействие на сознание как вовлеченных в толпу людей, так и на зрителей — жителей города и значительной части населения страны, наблюдающих спектакль по телевидению. Практически всегда эти революции становятся общемировым спектаклем, к трансляции которого привлекаются мировые СМИ.» Итак, это всегда спектакль, а спектакль требует режиссера. Но почему это правило никто не попробовал применить это знание для объяснения Красного Мая? То, что мятежный импульс, захвативший очень значительную часть населения Франции, иссяк всего за один месяц, во многом можно объяснить и отсутствием поддержки извне. Почему-то считается, что революционные события мая 1968 г. во Франции не поддержали и не пожелали использовать обе сверхдержавы — СССР и США. Может руководство СССР очень обиделось на студентов за их «бюрократов на кишках буржуев»?

Очень важно вспомнить, что было перед маем 1968 года. А было вот что. в 1967 году де Голль решил заменить американские доллары на золото и вывез несколько десятков тонн золота из США. И вот на тебе, по странному совпадению уже в мае 1968 года случилась стихийная студенческая « ».

Давайте подумаем, а как бы мы должны были наказать строптивого генерала? Условия наказания должны были включать массовые беспорядки, которые бы вынудили бы его уйти, но при этом не должно было случиться ситуации, при которой могла бы свершиться революция, то есть передача власти коммунистам. Во время Красного мая Французская компартия могла взять власть и никто бы не пикнул. Угрозы интервенции со стороны НАТО были бы перекрыты высокой боевой мощью СССР. Да! Власти Франции могли рассчитывать на вооруженную помощь НАТО. Действительно, в договоре о создании Североатлантического пакта действительно имеется статья, предусматривающая вмешательство альянса в случае дестабилизации внутриполитического положения в одном из государств-участников… Хотя возможность такого вмешательства была, но кто бы решился на вторжение, если бы другая сверхдержава возражала. Это ведь прямой путь в мировой войне.

В книге мы представили в качестве объяснения мотив иррациональности поведения студентов. Но все ли так просто хочется мне спросить теперь? Действительно, поведение студентов, затем интеллектуалов, затем компартии Франции, затем СССР трудно обьяснимо. Есть только один не афишируемый сегодня участник событий, действия которого хорошо объяснимы. Это США. Странно, но пока в литературе практически отсуствуют сведения о деятельности американского посольства во Франции в те годы.

Власть лежит, а СССР не рекомендует французским коммунистам ее поднять, хотя лидеры СССР провозглашают лозунги победы коммунизма во всеобщем масштабе. 1. Либо Брежнев испугался возможной войны. 2. Либо то, что говорилось в программах компартий уже давно никого не интересовало и всем хотелось сытой жизни. 3. Либо был организован грандиозный спектакль, в котором участвовали и обе сверхдержавы. Не забудем, что в то время Чехословакии уже быстро нарастали симптомы Перестройки. К власти пришел Дубчек и под лозунгами построения соцуализма с человеческим лицом он начал готовить реставрацию капитализма. Почему к власти пришел Дубчек, кто ему позволил? Неужели трагическая ошибка?

Советское посольство кстати активно способствовало тому, чобы кризис не перерос в революцию. По словам Ю.Дубинина, генеральный секретарь Французской компартии Вальдек Роше сказал ему: «Мы прошли через очень трудные дни. Был момент, когда казалось, власть испарилась. Можно было беспрепятственно войти и в Елисейский дворец, и в телецентр. Но мы хорошо понимали, что это было бы авантюрой, и никто из руководства ФКП даже не помышлял о таком шаге». По словам работавшего тогда во Франции Ю. Дубинина , генеральный секретарь Французской компартии Вальдек Роше сказал ему: «Мы прошли через очень трудные дни. Был момент, когда казалось, власть испарилась. Можно было беспрепятственно войти и в Елисейский дворец, и в телецентр. Но мы хорошо понимали, что это было бы авантюрой, и никто из руководства ФКП даже не помышлял о таком шаге». С самого начала массовых выступлений Французская коммунистическая партия (ФКП) осудила «бунтарей», заявив о том, что «леваки, анархисты и псевдореволюционеры» мешают студентам сдавать экзамены! И только 11 мая ФКП призвала рабочих к однодневной забастовке солидарности со студентами, стараясь в то же время не допустить выхода протеста за рамки традиционной забастовки.

Компартия Франции потом поддержала вторжение СССР и некоторых других стран СЭВ в Чехословакию в августе 1968 года. Эта гипотеза, кстати, объясняет, почему применение через три месяца после этих событий вооруженных сил СССР и Варшавского договора для наведения порядка в Чехословакии не вызвало серьезных демаршей со стороны государств Запада. Им пришлось мобилизовать для скандала свои же левые силы и советских диссидентов.

Итак, все условия спектакля, которые молги бы только пожелать заокеанские режиссеры, оказались выполненными. В конце концов, 28 апреля 1969 Де Голль ушел в отставку после того, как были отклонены его предложения по конституционной реформе. Что и требовалось бы американцам, если бы они хотели наказать строптивого генерала.

Многие говорят, что очень часто во время «оранжевых революций» вопрос о ВЛАСТИ не решается никак. Власть потом подхватывают или так и не берут, хотя она уже в руках. Нет, все дело в командах режиссера. Хлопок — взяли власть, ещё хлопок и снова ее бросили.

Давайте представим себе кардинала Ришелье из знаменитого советского фильма про трех мушкетеров, который готовит «Красный Май». Он вызывает к себе Миледи (то бишь американских разведчиков) и взывает к провидению, которое бы помогло Америке наказать строптивого генерала. Провидению заказываются выше указанные условия и для страховки запускается отвлекающий спектакль под названием социализм с человеческим лицом в Чехословакии. Чтобы, не дай бог, Брежнев не «кинул» вызванное провидение. Американцы могли уверены, что СССР не допустит захвата власти коммунистами. Как руководить толпой, американцы хорошо знают, тут шепнул, там булыжничек кинул. Какому-то интеллектуалу рекомендуется возвысить свой глас в защиту студентов. Студентам намекают имена полицейских агентов и вдруг всех их непрофессионалы-студенты расшифровывают (надо же какие умные). Де Голль в конце мая с кем–то согласовывал свои действия. С кем? Итак, и генерала наказали и новую технологию разжигания революции проверили. Красота.

Какая из гипотез верна — судите сами.

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. При подготовке статьи использованы собранные мною (под псевдонимом С. Александров) в Интернете тексты для книги Кара-Мурза С., Телегин С. Александров А., Мурашкин М., 2005. Экспорт революции. Саакашвили, Ющенко… М. Алгоритм. 528 стр. http://lib.aldebaran.ru/author/karamurza_sergei/karamurza_sergei_yeksport_revolyucii_yushenko_saakashvili/

2. Дубинин Ю. Как уцелел режим пятой республики. Вспоминая кризис во Франции. М. www.comsomol.ru/ist22.htm

3. Позже стало известно, что де Голль тайно летал в Баден-Баден, где располагался штаб французского военного контингента в ФРГ, и вел переговоры с военными. Затем он провел такие же переговоры в Страсбурге.

6. Гейнзон Г. 2003. «Сыновья и мировое господство: роль террора в подъеме и падении наций» http://www.bratstvo.info/bratstvo-text-9271.html

7. Ronfeldt D. a. o. Rethinking Mexico’s stability and transformability // Ronfeldt D. a. o. The Zapatista social netwar in Mexico. — Santa Monica, 1998 / RAND

Миронин С.

Лозунги мая 1968 года:

Бо́льшая часть граффити была насыщена духом бунтарства и хилиазма, приправленного остроумием бастующих. Граффити, призывающие к отмене всякой работы, отражают влияние ситуационистского движения.

L’ennui est contre-révolutionnaire.
Скука контрреволюционна.

Soyez réalistes, demandez l’impossible.
Будьте реалистами, требуйте невозможного!

Nous ne voulons pas d’un monde où la certitude de ne pas mourir de faim s’échange contre le risque de mourir d’ennui.
Мы не хотим жить в мире, где за уверенность в том, что не помрёшь с голоду, платят риском помереть со скуки.

Ceux qui font les révolutions à moitié ne font que se creuser un tombeau.
Те, кто делают революцию наполовину, роют себе могилу. (Сен-Жюст)

On ne revendiquera rien, on ne demandera rien. On prendra, on occupera.
Мы не будем ничего требовать и просить: мы возьмём и захватим.

Plebiscite: qu’on dise oui qu’on dise non il fait de nous des cons.
Как ни проголосуешь на плебисците, «да» или «нет», из тебя всё равно сделают козла!

Depuis 1936 j’ai lutté pour les augmentations de salaire. Mon père avant moi a lutté pour les augmentations de salaire. Maintenant j’ai une télé, un frigo, une VW. Et cependant j’ai vécu toujours la vie d’un con. Ne négociez pas avec les patrons. Abolissez-les.
С 1936 года я боролся за повышение зарплаты. Раньше за это же боролся мой отец. Теперь у меня есть телевизор, холодильник и «фольксваген», и всё же я прожил жизнь, как козёл. Не торгуйтесь с боссами! Упраздните их!

Le patron a besoin de toi, tu n’as pas besoin de lui.
Ты нужен шефу, а он тебе - нет.

Travailleur: Tu as 25 ans mais ton syndicat est de l’autre siècle.
Рабочий! Тебе 25 лет, но твой профсоюз из прошлого века!

On achète ton bonheur. Vole-le.
Твоё счастье купили. Укради его!

Sous les pavés, la plage !
Под булыжниками мостовой - пляж!

Ni Dieu ni maître !
Ни Бога, ни господина!

Soyons cruels !
Будем жестокими!

Vivre sans temps mort, jouir sans entraves
Живи, не тратя время (на работу), радуйся без препятствий!

Il est interdit d’interdire.
Запрещать запрещено.

Dans une société qui a aboli toute aventure, la seule aventure qui reste est celle d‘abolir la société.
В обществе, отменившем все авантюры, единственная авантюра - отменить общество!

L‘émancipation de l‘homme sera totale ou ne sera pas.
Освобождение человечества будет всеобщим, либо его не будет.

La révolution est incroyable parce que vraie.
Революция невероятна, потому что она настоящая.

Je suis venu. J‘ai vu. J‘ai cru.
Пришёл. Увидел. Поверил.

Cours, camarade, le vieux monde est derrière toi !
Беги, товарищ, за тобой старый мир!

Il est douloureux de subir les chefs, il est encore plus bête de les choisir.
Тяжело подчиняться начальникам, но ещё глупее их выбирать.

Un seul week-end non révolutionnaire est infiniment plus sanglant qu‘un mois de révolution permanente.
Один уик-энд без революции гораздо более кровав, чем месяц перманентной революции.

Le bonheur est une idée neuve.
Счастье - это новая идея.

La culture est l‘inversion de la vie.
Культура - это жизнь наоборот.

La poésie est dans la rue.
Поэзия на улицах!

L‘art est mort, ne consommez pas son cadavre.
Искусство умерло, не пожирайте его труп.

L‘alcool tue. Prenez du L.S.D.
Алкоголь убивает. Принимайте ЛСД.

Debout les damnés de l‘Université.
Вставай, проклятьем заклеймлённый университет!

SEXE: C‘est bien, a dit Mao, mais pas trop souvent.
СЕКС: Это хорошо,- изрек Мао,- но не слишком часто. (Пародия на популярные среди левых Цитаты Мао Цзэдуна)

Je t‘aime! Oh! dites-le avec des pavés!
Я тебя люблю! О, скажи мне это с булыжником в руке!

Camarades, l‘amour se fait aussi en Sc. Po, pas seulement aux champs.
Товарищи! Любовью можно заниматься и в Школе Политических наук, а не только на лужайке.

Mort aux vaches!
Смерть ментам! (букв. коровам)

Travailleurs de tous les pays, amusez-vous!
Пролетарии всех стран, развлекайтесь!

L’imagination au pouvoir
Вся власть воображению!

Le réveil sonne: Première humiliation de la journée !
Звонит будильник. Первое унижение за день.

Imagine: c’est la guerre et personne n’y va !
Представь себе: война, а на неё никто не пошёл!

Статьи на тему:

• 
  История отношений между Россией и Ротшильдами началась еще в конце 18 века. Русская императрица Екатерина II отказала английскому королю Георгу III в посылке карательного экспедиционного корпуса (20 т...
• 
  Возможно, самой интересной частью 174-страничного доклада Всемирного банка о будущем мировой валюты, является, по иронии судьбы, часть, где говорится о прошлом. В ходе обсуждения того, почему «...
• 
  Вот уже почти 80 лет как в США перестали использовать золотые монеты в качестве законной валюты, и почти 40 лет как мир отказался от золотого стандарта, однако драгоценный металл снова может начать...
• 
  ООН заявляет, что эпидемия СПИДа в Украине является наиболее угрожающей в Европе, и призывает правительство увеличить финансирование на борьбу с болезнью. Об этом идет речь в сообщении Объединенной...

Май 1968-го Фото: dlyakota.ru

Полвека назад мир вступал в постиндустриальную фазу развития, а она требовала новых устоев - более свободных, раскрепощенных, гибких, менее иерархичных, жестких, формализованных. В течение всех 60-х годов накапливалась энергия, которая должна была вырваться наружу. И она вырвалась - в Париже. Май закончился июнем, все вроде бы вернулось на круги своя. Но не только Франция - мир уже стал совсем другим.

В это же самое время, когда Запад раскрепощался под лозунгом «Запрещено запрещать», Советский Союз, напротив, закрывался - Система почувствовала опасность подземных теплых токов свободы. Апрель и май 1968-го - это ведь еще и Пражская весна, поворот нового руководства Чехословакии к «социализму с человеческим лицом». Оттепель закончилась танками в Праге в августе того же 68-го. Но и СССР, несмотря на «окаменение имперского дерьма» (термин Мераба Мамардашвили), тоже стал другим: инакомыслие превратилось в часть подлинной общественной и гражданской жизни. 30 апреля 1968-го вышел в свет первый номер машинописного бюллетеня под названием «Хроника текущих событий». Мир стал меняться самым решительным образом.

Взорвавшаяся стабильность

Автор редакционных комментариев газеты «Монд» Пьер Вианссон-Понте едва ли вошел бы в историю, если бы не его колонка от 15 марта 1968 года под характерным заголовком «Франция скучает» (La France s’ennuie). Он промахнулся с прогнозом самым фантастическим образом: «Молодежь (Франции. - The New Times ) скучает. Студенты выходят на улицы, протестуют, сражаются в Испании, Италии, Бельгии, Алжире, Японии, Америке, Египте, Германии, Польше. Им кажется, что их могут понять, что они будут услышаны, по крайней мере им мнится, что они противостоят абсурду. А французских студентов занимает только одно: будут ли свободно допущены девушки учебных заведений Нантерра и д’Антони в комнаты к юношам, как будто к этому сводится все их понимание прав человека».

Газетчик иронизировал, а зря: спустя несколько дней возникло движение студентов Нантерра под названием «22 марта», которое возглавил Кон-Бендит, выходец из семьи немецких евреев, бежавших во Францию в 1933 году от нацистов. Да что говорить - выдающийся интеллектуал Ролан Барт примерно в то же время в одной из своих статей констатировал: «Революционная идея на Западе мертва. Она теперь в иных краях». А в новогоднем обращении президент Шарль де Голль по странной иронии истории назвал Францию «островом стабильности» (вам это, дорогие читатели, ничего не напоминает?). 3 мая все началось всерьез, хотя и здесь отчасти неосторожно повел себя ректор Сорбонны Жан Рош, натравивший на студентов, собравшихся в знаменитом внутреннем дворе университета, полицию. Немотивированная жестокость стражей порядка натолкнулась на не менее жесткое сопротивление. Спустя неделю в Париже появились баррикады. А к 21 мая бастовала вся страна - студенческий протест кем-то был поддержан, а иные, например коммунисты, которые скептически относились к студенческому движению, его просто использовали. Хотя тогда союз студентов и левых воспринимался более чем серьезно. Андре Мальро писал: «Встреча студенческой стихии со стихией пролетарской - факт беспрецедентный». Писатель, который потом, в июне, участвовал в демонстрации в поддержку де Голля, поставил абсолютно точный диагноз - кризис западной цивилизации. Только это был не тупиковый кризис, а кризис развития. Студенты были лишь индикатором того, в какую сторону будет развиваться западная цивилизация.

Бастуют все!

Третий день после волнений
в Сорбонне. Бульвар Сен-Жермен
Фото: Fotobank.com/SIPA PRESS

Даже работники голубого экрана в едином порыве объявили забастовку. Из уст в уста передавался афоризм: «Голлизм - это личная власть плюс монополия телевидения». (Поставьте вместо термина «голлизм», например, понятие «путинизм» - и это высказывание безымянного журналиста вам понравится своим неправдоподобно точным соответствием реалиям России 2008-2018 года!) Градостроители же, не в пример нашим проповедникам точечной застройки, «вскрыли причины провала капиталистической технократии... обнаружили несостоятельность бюрократической централизации».

Словом, разгорелась война всех против всех. Причем у каждого социального слоя, каждой цеховой корпорации находились свои аргументы и требования. Меньше всего соответствовали ситуации студенты, которые, по характерному признанию Кон-Бендита, с трудом формулировали свои слишком эклектичные пожелания: «Когда мы поняли, что нам нечего сказать, мы решили действовать». В «Забыть 68-й», вышедшей десять лет назад, бывший лидер «буйных» прямо спорит с самим собой: «Все, что происходило на улицах, находилось в полном противоречии с идеологической зашоренностью маоистов, троцкистов и нас, либертарианцев». Сегодняшний Кон-Бендит считает, что легитимные демократические процедуры важнее тогдашнего «насилия против насилия».

Социалистическая по форме...

И тем не менее главным в Мае-68, и это признает Кон-Бендит, была идея свободы и автономии личности. Студенческая революция, переросшая во всеобщую забастовку, была социалистической лишь по форме, диалекту, средствам самовыражения. Просто другого языка, жаргона протеста, тогда не было. К тому же в то время были Вьетнам, Латинская Америка, гибель Че Гевары, прочие события из области противостояния «империалистам». Корневой, подлинный пафос революции был как раз абсолютно либеральным, если угодно, буржуазным. Антибуржуазная по внешним признакам революция - баррикады, красные флаги и прочие «пиво, девки, беспорядки» - оказалась глубоко буржуазной по сути, потому что утверждала права личности. К тому же тогдашняя Франция была достаточно иерархизированным обществом, а государство в экономическом смысле тяготело то ли к социализму, то ли к государственному капитализму. Институты государства перестали соответствовать вызовам времени. Попросту говоря, оно устарело. О чем и сигнализировали студенческая революция и общенациональная забастовка. Это была революция сознания. А новое сознание требовало новых институтов.

Едва ли случайным было то обстоятельство, что даже по ту сторону железного занавеса в 60-е состоялась оттепель, начались попытки экономических реформ - в Венгрии, СССР, Чехословакии. Впрочем, Пражская весна наглядно продемонстрировала, куда именно ведет мирная революция сверху: малейшее раскрепощение экономики немедленно сопровождалось расширением степеней свободы во власти и в обществе. Тут же появлялись свободная пресса, общественно-политические движения и даже призраки многопартийности. В спорах лидера чешского «социализма с человеческим лицом» Александра Дубчека и советского генсека Леонида Брежнева, безусловно, прав был последний. Дубчек считал, что в политической свободе ничего страшного нет, все останется как было, только жить людям будет лучше и веселее. Леонид Ильич предостерегал, что это разрушает основы. Чистая правда! Почему, собственно, не удалась косыгинская реформа? Она уперлась в потолок социалистического типа хозяйства: чтобы получить результат, нужно было переходить к капитализму и частной собственности. Но на то были политические ограничения. Почему могли оправдать себя чехословацкие экономические реформы? Потому что им постепенно стала соответствовать политическая система. Но именно перемен в политической системе и не могли допустить советские старшие братья.

Фото: ecoterica.com

Фото: ecoterica.com

Фото: ecoterica.com

Фото: ecoterica.com

Фото: ecoterica.com

Оружие студенчества

Если в российской политической традиции рабочий класс, скрежеща зубами, обливаясь потом и надрываясь, вырывал из земли нешуточных размеров булыжники, французская молодежь швырялась мелкими европейскими камнями с почти балетной грацией. Это у сумрачных русских рабочих булыжник - грубое, неотесанное, как резец неандертальца, оружие. А у наполненного адреналином и тестостероном французского студенчества - «Под булыжниками - пляж!» Революция-68 - это было красиво. 1968-й - это было искусство. Плакаты и слоганы вошли в историю. Аллегорическая легкость обнаруживалась во всем. Стоило объявить Кон-Бендита персоной нон грата во Франции, как тут же было придумано: «Мы все - немецкие евреи!» Даром, что ли, сын знакового французского философа Андре Глюксманна Рафаэль Глюксманн в интервью The New Times говорил об актуальности аналогичного лозунга для Москвы 2008 года: «Мы все - кавказцы!» Что уж говорить о главных слоганах: «Запрещено запрещать!» и «Будьте реалистами, требуйте невозможного!»

Революция прошла, шатры политического цирка свернули, а искусство и ощущение легкости метателя камней на бульваре Сен-Мишель или улице Гей-Люссака остались. Возможно, еще и поэтому нынешние французы, которые испытывают аллергию к переменам, так хорошо, с долей романтической ностальгии, относятся к событиям тех дней. Им кажется, что в Мае выражен французский дух - невыносимая легкость и сексуальность бытия. 80 процентов опрошенных отмечали определяющее влияние - позитивное! - Мая-68 на отношения мужчины и женщины, 72 процента - на сексуальность, 60 процентов - на отношения родителей и детей и нравы. Революция сознания была еще и революцией нравов.

Студенческой власти не получилось. Потому что это абсурд - студенчество может быть только в оппозиции. А вот студенческая революция удалась. «Мир чистогана» благополучно перешел от индустриальной стадии к постиндустриальной в результате почти бескровной революции-1968. Маркс был снова посрамлен. Май-68, возможно, и не объяснил мир - кроме языка плакатов и слоганов у него не было иных средств выражения, но уж совершенно точно его изменил. И даже спустя 40 лет надо очень внимательно изучать его уроки. И главный из них изложен в афоризме генерала де Голля - не хуже уличного творчества: «Реформам - да, карнавалу - нет!»

ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ

8 января 1968-го - стычка Даниэля Кон-Бендита с министром молодежи и спорта Франсуа Миссоффом

2 мая - «День антиимпериализма» в кампусе Нантерра. Ректор Граппен принимает решение о закрытии университета

3 мая - митинг во дворе Сорбонны. Ректор Рош призывает на помощь полицию, столкновения на бульваре Сен-Мишель

6 мая - манифестация в поддержку арестованных студентов, новые столкновения в Латинском квартале

13 мая - Сорбонна снова открывается по указанию премьера Жоржа Помпиду и оккупируется. Манифестация левых партий и профсоюзов в Париже

21 мая - общенациональная забастовка, в которой участвуют от 7 до 10 миллионов человек, страна парализована

24 мая - де Голль объявляет референдум по вопросам децентрализации и политического участия

29 мая - де Голль исчезает; он отправляется в Баден-Баден на консультации с генералом Массю. Коммунисты требуют формирования «народного правительства»

30 мая - возвращение де Голля, который объявляет о роспуске Национальной ассамблеи. Гигантская манифестация в поддержку де Голля на Елисейских Полях

Для финансового обеспечения себя и своей семьи важно найти хорошую работу с высокой заработной платой. К сожалению, это не так просто. Работодатели выдвигают массу требований к кандидатам, тщательно изучают резюме и выбирают специалистов с соответствующим образованием. Не каждый смог получить корочку в силу различных жизненных обстоятельств. Но существует прекрасный выход – купить диплом. Он обойдется совсем недорого.

когда срочно нужно купить диплом

Каждого современного человека хотя бы раз посещала мысль о важности получения специальности. Это можно сделать, поступив в ВУЗ на дневное или дистанционное обучение. К сожалению, это долгий и дорогостоящий вариант, который не каждому по карману. Намного быстрее и проще купить диплом в Москве. Помешать принятию такого решения могут страхи:

• боязнь того, что кто-то узнает, что диплом куплен;
• остаться без денег и заказанного документа.

Чтобы приобрести диплом специалиста без каких-либо рисков, в том числе и финансовых, нужно обязательно выбирать надежную компанию. Очень низкая цена может быть лишь у подделки. В этом важном деле не стоит экономить и осуществлять покупку в сомнительных местах, ведь на кону ваше благополучие.

Популярные документы

Купить диплом в Москве на выгодных условиях

Покупая диплом в Москве именно в нашей компании, вы сможете:

• сэкономить круглую сумму, которая необходима на обучение;
• несколько лет жизни потратить с пользой, а не на учебу;
• сохранить нервы, так как учебный процесс требует много сил и энергии.

Настоящий образовательный документ об окончании университета непременно даст следующие преимущества:

• шанс найти хорошую должность с высокой заработной платой;
• возможность приобрести несколько дипломов с разными профессиями, что ускорит поиск работы;
• уважение коллег, благодаря наличию диплома магистра престижного университета;
• карьерный рост;
• возможность смены сферы деятельности, когда полученная профессия перестала быть актуальной.

Купить диплом университета на выгодных условиях можно в нашей компании. Мы предлагаем самые выгодные условия сотрудничества и следующие преимущества:

• цены ниже, чем у других компаний;
• изготовление на оригинальном бланке Гознак;
• удобная доставка в любой регион России;
• работа без предоплаты;
• выполнение заказа в минимальный срок;
• безвозвратное удаление информации о клиенте после совершения сделки.

Специалисты компании изготовят любой документ на официальном бланке на заказ. Вы сможете выбрать не только желаемое учебное заведение и специальность, а также нужные оценки в приложении. Красный диплом бакалавра, специалиста или магистра также не проблема. Дешево приобрести диплом в Москве с гарантией качества можно именно в нашей компании.

Последние отзывы

Всё нормально, спасибо за диплом!

Хочу поблагодарить представителей Вашей компании за предоставленную возможность купить диплом о втором высшем образовании. Я начинала учиться в университете, но рождение второго ребенка вынудило меня оставить его. Сейчас у меня есть столь желанный диплом, когда малышка подрастет, я смогу устроиться на работу по любимой специальности. Спасибо большое!

Станислав

Простота покупки свидетельства меня просто покорила. Я думал, что придется долго и нудно заполнять документы, а оказалось, что на все про все нужно буквально пять минут. Это отлично проработанный и продуманный сайт, пользоваться им очень просто. Сейчас жду свое свидетельство с нетерпением.

Как быстро заказать диплом в Москве

Продажа документации государственного образца – наша специализация. Сделать заказ диплома с доставкой не составит труда. Для этого нужно выполнить несколько простых действий:

1. Внимательно заполнить форму на главной странице сайта.
2. Ответить на вопросы менеджера в телефонном режиме.
3. Проверить макет документации (будет выслан на указанный электронный адрес).
4. Внести коррективы или отправить подтверждение о правильности заполнения данных.
5. Проверить заказ при получении, оплатить услуги.

Купить диплом института никогда не было так просто, а главное – безопасно. Наша компания имеет колоссальный опыт в сфере производства документации наивысшего качества. В разделе «Отзывы» можно ознакомиться с комментариями людей, которые воспользовались нашими услугами и смогли устроить свою жизнь. Доставка документации осуществляется курьером по Москве в день печати документа. В другие регионы заказ отправляется удобной почтовой службой с наложенным платежом. Уже через несколько дней вы получите желанный документ на подлинном бланке, который невозможно будет отличить от оригинала. На дипломе будут все важные уровни защиты, печати и подписи. Также его можно будет проверить под ультрафиолетом. Никто и никогда не усомнится в оригинальности вашего документа.

Чем занимаются наши сотрудники

Далеко не у всех есть желание служить в вооруженных силах, а если уже достигнут 40-летний возраст, то на это просто нет времени. В таком случае на помощь приходит наша компания. Мы занимаемся продажей документов государственного образца. Можно купить диплом и получить заветное рабочее место с высокооплачиваемой должностью. Раньше сложно было себе представить такое простое решение вопроса. А сегодня вы получите в сжатые сроки документы из военкомата, ЗАГСа, ВУЗа или любого другого учреждения. Мы вам в этом поможем.

Новый документ вам предоставит возможность:

• избежать бумажной волокиты и траты времени в очередях;
• при утере диплома гарантированное быстрое его восстановление;
• замены оценок на более высокие;
• получение достойного рабочего места;
• подтверждение соответствующей квалификации;
• изменить специализацию;без проблем получить учебную визу в другую страну;
• получить отсрочку или освобождение от призыва в армию.

В Москве достаточно учебных заведением с прохождением военной кафедры. У вас появляется уникальная возможность получить и военную специальность, и гражданскую и все это без отрыва от места работы. Для своих клиентов мы предлагаем документы об окончании среднего образования, всевозможные справки для работы или по месту учебы. Если вы поступили в ВУЗ, но времени абсолютно нет на учебу, мы выдадим справку о посещении сессий или сразу же купите у нас диплом своего ВУЗа и занимайтесь своими делами. Также оформляем свидетельства о браке, рождении или смерти. Обратившись к нам, вы останетесь довольны результатом!

Последние вопросы

Александра

Скажите, если я живу не в России и не в СНГ, могу ли я заказать у Вас диплом о высшем образовании? Мне нужен педагогический ВУЗ, преподавание русского языка и литературы. Я родом из Украины, диплом мне нужен местный. Можете ли Вы мне помочь в моей ситуации?

Да, мы можем сделать Вам нужный документ. Оставляйте заявку у менеджеров и не забудьте оставить координаты для связи – номер телефона или электронную почту. Мы свяжемся с Вами для уточнения Вашего заказа.

Как мне поступить, если в документе я обнаружу ошибки или опечатки?

Перед тем, как принимать и оплачивать готовый документ, Вам нужно его внимательно проверить. Если Вы обнаружите в нем недочеты, не берите его и не платите, просто отдайте курьеру или верните обратно нам на переделку. Естественно, что все расходы мы берем на себя. Чтобы такие ситуации никогда не возникали, мы делаем для наших клиентов макет будущего документа и отправляем им на согласование. Когда заказчик проверит все детали и подтвердит согласие, мы пошлем макет на выполнение. Также можно сделать фото или видеозапись документа под лучами ультрафиолетовой лампы. Это подтвердит высокое качество готового изделия.

Сможете ли Вы сделать для меня академическую справку?

Да, мы делаем разные виды справок, в том числе и академические. С типами документов и ценами на нашу работу Вы можете ознакомиться на нашем сайте, в разделе «Цены».

Мы хотим чтобы вы имели диплом

Наша компания даст вам такие преимущества:

вы сэкономите 5 лет обучения;

у нас есть бюджетные документы, которые выполняются на обычной бумаге;

вы можете приобрести дорогой вариант диплома, который вам нужен, но со всеми защитами. Тогда никто не отличит сертификат от оригинала;

доставка курьером или почтой РФ;

наши клиенты попадают в федеральный реестр сразу же после сделки с нами;

вся информация о вас конфиденциальна;

у нас оплата только после того, как соответствующая «корочка» в ваших руках.

У нас самый широкий выбор дипломов. Вы можете с нами связаться любым приемлемым для вас способом. Например, позвонить по телефону, отослать письмо на электронный ящик. На сайте есть возможность заполнить форму, указав все необходимые параметры. Наши консультанты помогут вам выбрать ту корочку, которая необходима вам, чтобы выйти в люди. Мы с вами обязательно свяжемся и обсудим все интересующие вас детали.

Получение любого сертификата в наши дни – это не бездумная трата денег. Это – подъем вверх по карьерной лестнице. К вашему мнению будут прислушиваться не только рядовые коллеги, но и начальники. Измените свое будущее сейчас. Доставка документов на дом бесплатна!

Еще этот пост можно было назвать " Как наказывают неугодных президентов".

Henri Cartier-Bresson

в 1965 году президент Франции Шарль де Голль потребовал от США – в соответствии с действующей тогда бреттон-вудской международной валютной системой – обменять 1,5 миллиарда бумажных долларов на золото по официальному курсу: 35 долларов за унцию.

Тогдашний президент США Линдон Джонсон, которому доложили, что французский корабль, груженный долларами, находится в нью-йоркском порту, а в аэропорту приземлился французский самолет с таким же «багажом», пообещал де Голлю серьезные проблемы. Де Голль в ответ объявил об эвакуации с территории Франции штаб-квартиры НАТО, 29 военных баз НАТО и США, а также о выводе 35 тысяч военнослужащих альянса. В конечном итоге это и было сделано, плюс к тому, де Голль за два года облегчил знаменитый Форт-Нокс более чем на 3 тысячи тонн золота.

Де Голль выступает со знаменитой речью о «Европе от Атлантики до Урала». В грядущем политическом союзе стран Европы и дружбе с СССР президент видит альтернативу «англосаксонскому» НАТО, при этом Великобритания в его понятие Европы не входила – он препятствовал ее вступлению в Общий рынок. Франция официально признает Китайскую Народную Республику. С 1960 года в стране ускорена развитие программ ядерного вооружения. 1964 году заключают ряд торговых и научно-технических соглашений с СССР (с которым генерал сотрудничал со времен войны, преследуя цель исключить узурпацию власти в послевоенной Франции американцами). Президент требует вывода французских войск из подчинения НАТО и вывода штаба НАТО из Франции.

1965 год - год переизбрания де Голля на второй президентский срок. В 1966 году наступает развязка семилетней борьбы де Голля с присутствием во Франции НАТО. В официальной ноте правительство Помпиду объявило об эвакуации 29 баз с 33 тысячами человек личного состава с территории страны. Республика выходит из военной организации НАТО, оставаясь участницей Североатлантического договора. К 1966 году президент Франции наносит 11 визит в СССР, посещая ряд городов, вплоть до Новосибирского Академгородка. Официальная позиция Франции в международной политике становится резко антиамериканской. Генерал осуждает действия Израиля в Шестидневной войне в 1967 году, а затем и Вьетнамскую войну.

Надо сказать, что и де Голль обещанных проблем не избежал и долго у власти не продержался. В 1968-м массовые студенческие волнения захлестнули Францию, Париж был перекрыт баррикадами, и в апреле 1969-го, раньше положенного срока, де Голль добровольно покинул свой пост.

Парадоксально, но кризис мая 1968 происходит на фоне десятилетия беспрецедентного экономического роста. В экономике это было время апогея «Славного тридцатилетия». В это время уровень жизни во Франции стал одним из самых высоких в мире, что определило формирование потребительского общества в стране.

События мая 1968 года начались в парижских университетах, сперва в университете Париж X - Нантер, а затем и самой Сорбонне; одни из самых известных лидеров студентов - 23-летний анархист Даниэль Кон-Бендит и 26-летний Ален Кривин. Движущей силой студентов, помимо общего молодёжного протеста (самый знаменитый лозунг - «Запрещать запрещается»), были различного рода крайне левые идеи: марксистско-ленинские, троцкистские, маоистские, анархистские и т. п., нередко также перетолкованные в романтически-протестном духе. Общее название этих взглядов, или, вернее, настроений - «гошизм» (фр. gauchisme), первоначально обозначало «левизну» в переводе работы Ленина «Детская болезнь левизны в коммунизме»

Подогретые различными событиями и людьми группы студентов сначала устраивают демонстрации, потом начинают захватывать один университет за другим. Возбужденная «тинейджеризация» студенчества привела к ожесточенным столкновениям. Строятся баррикады, полиция разгоняет манифестации, общее число раненых с обеих сторон за месяц достигает нескольких тысяч. Бастующих стали поддерживать сплоченные профсоюзы, массовые забастовки. Сорбонной стал управлять оккупационный комитет из 15 человек (об этом отдельно чуть ниже).

Во главе студентов встает некто Кон-Бендит (Daniel Marc Cohn-Bendit), гражданин ФРГ (в официальной прессе его «толерантно» именуют «Жид» и «Немец»), изучающий социологию в Сорбонне, завоевывает популярность призывами «разрушить буржуазное общество», совершить революцию «здесь и сейчас». Отвергает какой-либо конкретный идеал и ратует за перманентную революцию, ввязывается в драки с полицией, призывает к «немедленным выступлениям против существующей системы». Типичный провокатор, «нео-Гапон».

К падению администрации де Голля приводят Майские события во Франции 1968 – прообраз «оранжевой революции». 2 мая 1968 года в Латинском квартале - парижском районе, где находятся многие институты, факультеты Сорбонны, студенческие общежития - вспыхивает студенческий мятеж.

Особенно смешной протест

Рэволюсьонные лозунги

«Скука контрреволюционна» (L’ennui est contre-révolutionnaire).
«С 1936 года я боролся за повышение зарплаты. Раньше за это же боролся мой отец. Теперь у меня есть телевизор, холодильник и фольксваген, и всё же я прожил жизнь, как козёл. Не торгуйтесь с боссами! Упраздните их!» (Depuis 1936 j’ai lutté pour les augmentations de salaire. Mon père avant moi a lutté pour les augmentations de salaire. Maintenant j’ai une télé, un frigo, une VW. Et cependant j’ai vécu toujours la vie d’un con. Ne négociez pas avec les patrons. Abolissez-les!). «Твоё счастье купили. Укради его!» (On achète ton bonheur. Vole-le!).
«Живи, не тратя время (на работу), радуйся без препятствий!» (Vivre sans temps mort, jouir sans entraves!)
«Алкоголь убивает. Принимайте ЛСД» (L‘alcool tue. Prenez du L.S.D).
«Пролетарии всех стран, развлекайтесь!» (Travailleurs de tous les pays, amusez-vous!)
«Звонит будильник. Первое унижение за день» (Le réveil sonne: Première humiliation de la journée!)
«В обществе, отменившем все авантюры, единственная авантюра - отменить общество!» (Dans une société qui a aboli toute aventure, la seule aventure qui reste est celle d‘abolir la société!).

И далее:
«Секс – это прекрасно! (Мао Цзэ-дун)», «Всё – и немедленно!», «Реформизм – это современный мазохизм», «Оргазм – здесь и сейчас!», «Война – это мир», «Революция должна произойти до того, как она станет реальностью», «Нет экзаменам!», «Свобода – это рабство», «Границы – это репрессии», «Анархия – это я», «Незнание – сила», «Распахните окна ваших сердец!», «Нельзя влюбиться в прирост промышленного производства!», «Освобождение человека должно быть тотальным, либо его не будет совсем» и т.д.

23 и 30 июня прошли парламентские выборы, голлисты получили большинство мест – средний класс дружно проголосовал за де Голля.

7 июля в телевизионном обращении де Голль дал оценку произошедшим событиям: «Этот взрыв был вызван определенными группами лиц, бунтующими против современного общества, общества потребления, механического общества – как восточного, так и западного – капиталистического типа. Людьми, не знающими, чем бы они хотели заменить прежние общества, и обожествляющими негативность, разрушение, насилие, анархию; выступающими под черными знаменами».

События нe прошли бесследно для французской экономики. Инфляция, вызванная увеличением заработной платы и ростом цен, привела к сильному сокращению золотого запаса страны. Финансовый кризис, разразившийся в ноябре 1968, угрожал подорвать экономику. Чтобы спасти финансовую систему, де Голль вынужден предложить непопулярные меры стабилизации, включая строгий контроль над заработной платой и ценами, контроль за денежным обращением и повышение налогов. Его предложения отклоняются. 28 апреля 1969 де Голль уходит в отставку.

Шарль Де Голль в Москве

И творческое переосмысление этих событий

Жоан Миро
Май 1968

использовались материалы