Дикие гуси спецназ. Псы войны, дикие гуси и солдаты удачи

Серые гуси, – это наемники. Солдаты удачи, рекрутируемые для ведения боевых действий, когда по тем или иным соображениям государству невыгодно использовать в качестве пушечного мяса призванный в военкоматах молодняк. Я говорю о положении дел в России, хотя в других странах, ситуация зачастую зеркальная. Наемников посылать выгоднее, их гробы дешевле, чем у «отдавших долг», да и шума с ними меньше. У солдата срочной службы, поднятого по тревоге и отправленного в Дагестан в 1999 году, мать вполне могла вступить в какой-нибудь Комитет солдатских матерей, и тогда у начальства хлопот не оберешься. К тому же, среди них вполне могут оказаться не только колхозники или охранники торговых комплексов, но и вчерашние студенты, провалившие сессию и загремевшие в казарму благодаря проискам военкомата. Органически не связанные ни с армией, ни с карьерой в ней, ни с перспективой однажды обрести жилье за выслугу, они опасны для государства. Почему? Потому, что когда-нибудь смогут описать увиденное ими. Суровую сыромятную правду, не имеющую отношения к тем басням, что прокручивают по центральному телевидению в сериалах про неких героических спецназовцев. Сыромятную правду сурового армейского быта, выживания в нечеловеческих условиях, созданных зачастую повальным воровством, тупостью и предательством командования.

Не стоит путать Серых гусей и простых контрактников, которые появились после распада СССР. Военнослужащие контрактной службы, ведут свою генетическую связь от сверхсрочников. В большинстве своем, это довольно безобидные люди, – днем строятся на разводах, вечером пьянствуют. Почти у каждого жена, теща, дача с огородами. Предел их мечтаний, – военная пенсия, заполучив которую, они организованно перебираются в охранные структуры, где продолжают заниматься тем же, – днем охранять, ночью по привычке воровать, а потом и пропивать уже не военное, а гражданское имущество. Некоторые из них, в силу тех или иных обстоятельств, даже переходят на службу во внутренние органы, где очень скоро включаются в ритм и специфику местной работы, – им не привыкать. Служат они как заведенные, но, увы, многие из них к ведению боевых действий не способны.

Повторю, – в большинстве своем, военнослужащие по контракту в Российской армии не годны для посылки их в бой. Ну, во-первых, давайте отметим для себя, что «большинство», – это женщины. Так уж повелось с начала 90-х, что первые «контрактники», – это офицерские жены, всеми правдами и неправдами устраиваемые своими мужьями на службу в условиях тотальной безработицы в гарнизонах. Они становились связистками, писарями в штабе, медсестрами в санчастях, ими были переполнены клубы и штабы. Иногда они проходили по ведомости как «снайпера», «пулеметчики», «номера расчетов», хотя представить их с минометной плитой на спине довольно трудно. Они заполняли собой боевые штатные единицы, в то время как дальше штаба, где им отводилось теплое место, их вряд ли можно было увидеть. И таких было половина «контрактников» в 90-е годы, которых я знал.

В качестве иллюстрации один эпизод из жизни нашего погранотряда перед самой командировкой на Северный Кавказ. Где-то за клубом проводили минометчики свои занятия, – то ли боевую технику разложили и проверяли, то ли еще что-то. Подходит к ним некая дама в шубе, и представляется им, – так, мол, и так, мальчики, я у Вас на батарее номером расчета числюсь. Решила вот познакомиться хоть. Мало ли. Чай не на курорт едите.

Народ отнесся к подобной встрече с пониманием. Шутки, задор, смех. А уж когда угостились сигаретами, так и вовсе подобрели. Поинтересовались, как по имени-отчеству звать-величать жену какого-нибудь полковника из управления. Последний интерес не праздный. Возникнет у них спор промеж собою, – кому в очередной раз в наряд идти, – тут и вспомнят, – о, Клавдия Ивановна давно на фишке не стояла. И сразу всем как-то легче на душе станет. Станут разбираться, кто ОЗК пропил, – нет виновных. Значит она, – больше и некому. Наше все им заменяла. Не говорили после, – а убирать за Вами, кто, Пушкин будет? Ибо, зачем всуе Солнце русской поэзии поминать, когда есть для этого Клавдия Ивановна, их боевая подруга, которую они от силы пять минут в своей жизни видели. Сразу оговорюсь, что имя-отчество взято с потолка, и посему всякие совпадения случайны.

Имя им легион, сущность их, – мертвые души.

У всякого воинского подвига вполне может найтись такая же боевая подруга, которая завсегда исправно получит награду за служение Родине. Когда подобные вышеописанным «мальчики» брали Грозный, среди них наверняка незримо присутствовали эти самые «снайпера», «пулеметчицы» и «номера расчетов». А уж традиции награждать за боевые подвиги штабных дам живы со времен дворца Амина.

Нет, я не спорю, в каждом правиле есть исключение. У нас в полку в палатках жили и связистки и санинструкторы, – в основном Ивановские девчата, которых на войну привела нужда и безработица. Содержание их в полевых условиях, – головная боль для начальства, вынужденного предоставлять им особые условия, де еще и исключать их из списка нарядов в пользу увеличения нагрузки на мужчин, – ни одну женщину на посту я не видел. Однако, речь у нас здесь, повторю, идет о военнослужащих контрактной службы, которые были призваны в воинские части своих мужей, дабы пополнить семейный бюджет в условиях тотальной безработицы в гарнизонах.

Поэтому, когда по телевизору показывают какой-то позитив про то, что «военнослужащие-женщины более дисциплинированны», и при этом показывают их в новеньком камуфляже на броне танка (который перед съемками явно солдаты срочной службы неделю драили), то меня от подобной инсценировки просто начинает наизнанку выворачивать от смеха. Женщинам в армии не место, и 90% подписали контракт только потому, что не нашли себе другой достойной работы.

Я, отслуживший в рядах российской армии три контракта после двух обязательных армейских лет, не верю в контрактную службу. Искренне сомневаюсь, что она вообще когда-либо сможет полноценно заменить обучение призывников воинскому делу. Во-первых, я видел, что наполовину она состоит из офицерских жен, многие из которых даже не стремятся вникать в свои обязанности, а только плодят списки «мертвых душ», снижая, таким образом, обороноспособность. Во-вторых, за те гроши, которые платят контрактникам сейчас, – в несколько раз меньше, чем командиру взвода, их ряды могут пополняться только за счет «срочников», которых вынудят подписать этот контракт. Ну, а в-третьих, еще и потому, что мужская часть контрактников, задержавшихся в армии более чем на пару сроков, – это инфантильные служаки, которых физически невозможно оторвать от юбки ненаглядной тещи и послать его куда-то по пункту «А», то есть «куда Родина прикажет», в час, когда это потребуется.

Ну, а самое главное, – все эти великовозрастные контрактники из клуба «кому за 30», имеют по букету хронических заболеваний. Случись надобность в срочной отправке их в горячую точку, – любой из них предоставит в оправдание целый набор справок о болезнях, с которым вообще-то и не призывают. И ведь не соврут ни разу. Чем старее организм, тем он сильнее изнашивается в армейских условиях.

Скажем, у нашего брата военного радиста болезнь позвоночника является профессиональной. По горам они носят больше, чем гранатометчики и пулеметчики. В том же спецназе ГРУ, кроме запасов воды (несколько пластиковых бутылок с минералкой), еды на неделю, цинка с патронами и всего остального, что носят на своем горбу и другие, связисту на выход необходимо также брать с собой несколько раций. Кроме основной, УКВ-диапазона с присобаченным к ней модулем для шифровки и дешифровки радиосвязи (так называемый «историк», размером с кирпич), на выход берут с собой «на всякий случай» так же коротковолновый «Северок», по которому разрешают выходить в эфир только в экстренных случаях, да и то кодовыми фразами. А сверх того, – «пейджер», – еще одна штуковина размером с кирпич, через которую невозможно связаться, но которая передает сигнал вызова, если на базе внезапно захотят выйти на связь вне расписания. Но это еще не все. Плюс ко всему к этому запас армейских свинцовых батарей, по объему в несколько кирпичей, раз уж стали ими все измерять. Плюс ко всему этому необходимо брать так называемое зарядное устройство, – ручную динамо-машину, которую радист крутит и днем и ночью всю неделю на выходе. Спать в это время ему нельзя, – несколько раз в час надо докладывать, что разведгруппа жива, и их не вырезали как слепых котят.

Иногда, рюкзаки не выдерживают и рвутся от тяжести всего, что в них набито у радистов. Например, у Ёжика однажды порвались лямки, и весь переход до эвакуации он нес все свое хозяйство на руках, так как группа не могла позволить себе роскошь остановиться и подождать, пока он не пришьет их.

Вечно никто не сможет носить по горам армейские рюкзаки больше своего веса. Рано или поздно с ними случится то же самое, что и со мною, – сорвут себе спину и будут вышвырнуты из армии инвалидами с волчьей статьей, без права устроится где-либо еще на службу. Война, – дело молодых. Поэтому служба по контракту для рядовых должностей в боевых частях не имеет смысла для тех, «кому за 30». Далее они только становятся обузой для армии, вроде меня или той самой Клавдии Ивановны, которая в лучшем случае приказы на машинке в штабе печатает, занимая при этом штатную боевую единицу.

Повторюсь, – не всякий контрактник может быть Серым гусем. И вместе с этим, не каждый бродяга-наемник, для которого полевой быт войны, – это привычная среда обитания, сможет занять место постоянного «служаки» в мирных условиях и подстраиваться под капризы начальства. Это два совершенно разных психологических типа.

Есть два вида военных, – до и после. Молодой и выдрессированный солдат срочной службы, которому сержанты на плацу вбили несколько условных рефлексов, всегда выполнит любой приказ. Как робот будет он лезть под пулями наверх, но выполнять приказ, несмотря на то, что у него жидкий кал через сапоги течет. Самое страшное для него, – это не погибнуть, а не выполнить приказ. И такие как он, сгорают как пачки карандашей в этом огне.

Другой солдат, – это тот, что каким-то чудом выжил после этого боя, дошел до вершины той сопки, расстреляв куда-то в пустоту весь боекомплект, и который потом замудохался хоронить своих боевых товарищей. Он приобрел то, что не было у молодого солдатика, – опыт, но навсегда потерял дисциплину. Этот опытный солдат не будет больше с выпученными глазами бежать под пулями в полный рост. Он будет прятаться, пригибаться, лениво курить в паузах, но медленно и верно достигать своей цели.

Увы, полное отсутствие дисциплины делает этого, более опытного воина непривлекательным в глазах начальства. Ибо удобнее манипулировать и посылать на смерть молодого и зеленого, который дрожит от страха при одной только мысли, что не выполнит приказ, чем быть посланным на три буквы опытным бойцом, который плюнет тебе в глаза, и скажет, что идти надо не в лоб, а подкрасться с другой стороны. Не каждый военачальник умеет управляться бывалыми солдатами и находить компромисс между поставленными задачами (как правило, идиотскими) и интересами того, кого ему необходимо послать на верную смерть.

Или дисциплинированный, покоряющийся во всем воле людского начальства, или опытный, но посылающий при случае куда подальше, если, руководствуясь своим опытом, усомнится в необходимости выполнить необдуманный приказ. Примеров совмещения этих двух качеств в русском воине я не замечал.

Солдат срочной службы, волею судеб попавший на войну и поневоле получивший огромный воинский опыт, более весомый, чем у тылового прапорщика, уже без пяти минут Серый гусь, готовый после увольнения в запас наняться за деньги, что бы снова попасть туда еще раз. Именно такие, приходя на дембель домой, и, погуляв какое-то время у себя на родине, довольно часто возвращаются на войну при первой же возможности. Поэтому срочники начала 90-х, заставших распад Союза в «горячих точках», оформлялись контрактниками в 1-ю чеченскую. В свою очередь, побывавшие в Грозном в 1994-1995 годах посреди своих полтора лет срочной службы, с легкостью подписывали контракт в 1999 году.

Впрочем, не только после горячих точек люди подписывали контракт в середине и конце 90-х, для того, чтобы заработать на войне. Лично у меня была довольно мирная срочная служба связистом. То есть Кавказ и Приднестровье прошли мимо меня. Более того, промаявшись без нормальной работы два года после дембеля, приехал в Воронеж и устроился по контракту опять же в роту связи, в которой ничто не предвещало. Но однажды, судьба предложила сделать мне выбор, и я дал свое согласие.

Мне интересно будет описать в этой книге хотя бы самых близких своих знакомых из этого поколения, к которому действительно можно применить термин «потерянное». Никто из них раньше и не мог бы представить, что ему однажды придется отправиться воевать. Как правило, это молодые люди мирных профессий, – рабочие от станка или колхозные механизаторы. Они оказались не востребованы в 90-х годах, когда заплату на заводах не видели по несколько месяцев, а в сельской местности и того более. Перспектив в новых рыночных условиях у них не было никаких.

И когда представилась возможность заработать хоть где-то и хоть как-то, многие из них откликнулись. Эти мужики, перебивавшиеся долгие годы случайными заработками, и познавшими нужду, своими самодельными ножами-свинорезами резали глотки боевикам в рукопашных. Народ в наших краях, всеми силами старался «вписаться в рынок». Даже в условиях, когда разорены были все предприятия в округе, и работы просто физически не оставалось, – они находили способы накормить семью. Есть появиться возможность, то организуют бригаду строителей и «шабашат» у частников, – у тех же москвичей. Если приметят, что где-то что-то плохо лежит, то тоже не пройдут мимо. Одним словом, мужик, – это добытчик. Семья не должна быть голодной. Именно из числа таких добытчиков и формировались контрактники 1-й и 2-й чеченской компании. В одном только нашем районе из 60 тысяч (и тех уж нет), в командировках на Северный Кавказ побывало более 300 человек. То есть каждый 200-й. Представляете масштабы безработицы, если мужики массово нанимались воевать, когда платили боевые?

Наш народ часто обвиняют в лени, – дескать, лежат себе на печи, а работать не желают. Я не знаю, о ком это. На пространстве от Северного Кавказа до Рязани мне попадались совершенно люди иного склада, – готовые работать где угодно и на каких угодно условиях¸ лишь бы их труд был оплачиваемым. Они отправляются на вахты в Заполярье, месяцами вдали от дома работают на стройках столицы. А если надо, – они поедут воевать на Северный Кавказ. Лишь бы платили. И вовсе не обязательно, что бы они имели некий боевой опыт, или хотя бы воинскую специальность, востребованную в мотострелковых частях. Вращал ручкой на станке, – значит, может быть наводчиком. Служил на флоте, – все равно автомат хоть на присягу, да держал в руках. Было бы желание.

В начале 90-х годов профессия военного внезапно стала престижной в тех условиях, когда стояли заводы, а в войсках худо-бедно, но регулярно платили. Однако, если кто вовремя не успел занять эту нишу, то впоследствии, когда штатные расписания уже были заполнены, устроиться по контракту вдруг стало проблематичным. И на таком фоне для рабоче-крестьянской безработной молодежи, которой вообще маловероятно было устроиться на работу куда-либо, в 1995 году внезапно появляется возможность наняться контрактниками. Правда, в составе сводных подразделений, воюющих в Чечне. В разгар боевых действий брали всех. Уголовников в наколках, дисбатчиков, некогда комиссованных, а то и вовсе не служивших. Один мой одноклассник, едва получивший лейтенантские погоны, рассказывал, что к нему во взвод строевая часть пропустила солдата, отсидевшего за убийство. Все были востребованы, когда кровь лилась рекою. Но вот активная фаза боевых действий закончилась, и в военкоматах большинство их занесли в черные списки, из которых невозможно было вырваться до начала следующей войны, когда вновь потребуется пушечное мясо, и опять будут брать всех, даже уголовников. И история снова повторится.

И может показаться, что из этого своего круга им уже не вырваться. Только и остается отсиживаться в тюрьмах в перерывах между недолгой и опасной работой пушечным мясом. Мне захотелось опровергнуть этот тезис. Эта книга как раз о том, что у всех, даже у Серых гусей и Солдат удачи есть шанс вырваться из своей среды обитания и достичь чего-то, несмотря на любые жизненные обстоятельства.

Да, я понимаю, что мой случай не совсем типичный. До призыва в армию, я был своего рода «книжный мальчик», который проводил много времени в библиотеках, или с паяльником в радиокружке, побеждал в школьных и районных олимпиадах, и даже, пусть и заочно, но поступивший перед срочной службой в Университет. Если бы я призывался не весной, а осенью, и успел бы таким образом закрыть сессию второго семестра перед самым призывом, то после увольнения в запас я продолжил бы образование, и вряд ли бы потом пошел служить по контракту. Ну, а если бы в свое время еще и сумел бы набрать больше баллов на вступительных экзаменах, то поступил бы на дневное отделение, – и тогда бы осенью 1993 года я вообще уволился бы в запас по Указу Горбачева вместе с остальными студентами, не прослужив и полгода. «Не доходит через голову, дойдет через ноги», – как шутили наши сержанты в учебной части. Все в моей жизни могло быть иначе, – даже между первым и вторым контрактом я предпринимал попытку поступить в Воронежский Университет заново, но потерпел неудачу. Всего в моей жизни было пять вступительных экзаменов, начиная с 1990 года, не считая поступления в магистратуру. И лишь в 2004 году мне удалось не только поступить еще раз, но и доучиться, наконец, до конца, только в 36 лет получив высшее образование. Надежда однажды обрести диплом не оставляла меня в течение 13 лет, начиная от призыва в 1991 году, и вплоть до самого моего поступления уже в МГУ, которое удалось лишь с третьей попытки.

Наверное, изначально я все же чем-то отличался от остальных этой своей тягой к знанию. Возможно, мне удалось призваться во второй раз только потому, что работники военкомата, в погоне за волонтерскими комиссионными, заполнили за меня соответствующие тесты, подогнав картину моего интеллектуального уровня под требуемый усредненный результат. Однако, главное качество, которое позволило выдержать все испытания на протяжении пяти лет учебы в Университете, – это упорство, приобретенное где-то там, в горах. Было бы желание и воля, – любую поставленную перед собой цель можно достичь. В этом я убедился, наблюдая во время учебы в Подготовительном отделении за парнями «из горячих точек», которые часами просиживали в библиотеках, и, в конце концов, преображались. Их настойчивость не уступала по своей интенсивности тем стараниям, которые предпринимали так называемые «ботаны», – фанатики учебы.

Главное, что отличает типичных Серых гусей, – это то, что однажды они сумели преодолеть себя, свои страхи, и решились отправиться на войну. Для того чтобы изменить свой социальный статус, подняться на более высокий уровень, им необходимо, прежде всего, получить высшее образование. А решиться обрести себя на несколько лет фактически нищеты, уделяя все свое свободное время учебе, – на это не каждый отважится. Тем более, что на эти годы придется полностью измениться, и добиваться успехов в совершенно в непривычной им области. В какой-то мере, для профессиональных солдат это решение о получении высшего образования такое же трудное, как например, для обычных мирных граждан, однажды отважиться поехать на войну. Всегда найдутся веские доводы отказаться от новых неизведанных трудностей. Тем не менее, я знаю многих, которые не единожды преодолели себя, и дважды рискнули сделать выбор, – о том, чтобы шагнуть в неизвестность и отправиться на войну, а затем, – реализовать себя уже в учебе с целью повышения своего образования.

Наемники участвовали практически во всех крупных военных кампаниях: от Античности до эпохи Наполеоновских войн. В 1960-х годах, после полуторавекового перерыва, они вновь вышли на сцену. И с тех пор их роль в военных конфликтах только возрастает. Фото: ELI REED/MAGNUM PHOTOS/AGENCY.POTOGRAHER.RU

Международное право не признает их полноценными комбатантами, они лишены гарантий безопасности, которыми располагают военнопленные, а в некоторых странах они и вовсе объявлены вне закона. Но правительства крупнейших государств, руководители транснациональных корпораций и неправительственных организаций не гнушаются заключать с ними контракты, а в Ирландии для увековечивания их славы создан целый музей. Эти люди стали героями многочисленных книг, от античного «Анабасиса» Ксенофонта до современных романов Фредерика Форсайта, и им отведено немалое место в размышлениях об идеальном государстве таких выдающихся социальных философов Средневековья, как Томас Мор и Никколо Макиавелли.

Имя им — наемники. Кондотьеры, «дикие гуси», солдаты удачи — в разные времена их называли по-разному, но сути это не меняло. Кто они? Заурядные преступники, отребье, собранное для выполнения грязных дел? Или благородные авантюристы, «братья по крови горячей и густой», которые за последние годы спасли по меньшей мере две африканские страны от кровавых междоусобных войн?

Чтобы ответить на этот вопрос, надо прежде всего определиться в терминах. Российские генералы, которые на дух не переносят саму идею профессиональной армии, презрительно именуют наемником всякого военнослужащего, получающего жалованье. На самом деле это не так. Определение наемника было сформулировано в Первом дополнительном протоколе к Женевским конвенциям 1949 года, посвященным законам ведения войны. Наемником считается человек, который, во-первых, специально завербован для того, чтобы сражаться в вооруженном конфликте, во-вторых, фактически принимает непосредственное участие в боевых действиях, в-третьих (это главное), принимает участие в военных действиях, руководствуясь, главным образом, желанием получить личную выгоду и обещанное материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение военнослужащим такого же ранга, выполняющим те же функции, входящим в личный состав вооруженных сил данной страны, в-четвертых, не является гражданином страны, находящейся в конфликте, наконец, в-пятых, не послан государством, которое не является стороной, находящейся в конфликте, для выполнения обязанностей в качестве лица, входящего в состав его вооруженных сил.

Таким образом, наемник отличается от профессионального военнослужащего (а также, например, иностранного добровольца) тем, что он, воюя, руководствуется прежде всего корыстными соображениями. Ни солдаты Иностранного легиона французской армии, ни военнослужащие частей непальских гуркхов британских вооруженных сил не являются наемниками. Да, эти части сформированы не из граждан тех стран, в вооруженных силах которых они служат, но их жалованье соответствует жалованью обычных военнослужащих.

От «анабасиса» до «диких гусей»

На протяжении многих веков военное наемничество считалось в высшей степени достойным занятием. Первой апологией наемников можно считать «Анабасис» античного полководца Ксенофонта (первая половина IV века до н. э.) — историю десятитысячного греческого войска, сражавшегося в рядах армии персидского царя Кира Младшего. А на закате античной Греции наемничество и вовсе стало чрезвычайно уважаемой и весьма распространенной профессией. Греки из одних и тех же городов-государств воевали и в войске Дария, и в войске Александра.

Новый взлет наемничества пришелся на Средневековье. Одними из первых эту профессию освоили викинги: они с удовольствием нанимались в личную гвардию византийских императоров. Знаменитый норвежский король Харальд III был горд, заняв должность начальника охраны императора. За 10 лет пребывания в Константинополе (1035-1045) Харальд участвовал в 18 битвах, а вернувшись на родину, еще 20 лет воевал в Европе. В Италии на излете Средневековья наемники-кондотьеры, в чьем распоряжении всегда находился отряд опытных солдат, стали главной действующей силой бесконечных войн между городами-государствами. Профессионализм достиг там таких высот, что, сходясь в битве, противники были озабочены прежде всего тем, чтобы переиграть друг друга за счет искусных построений войск, и изо всех сил старались не причинять вреда друг другу. Известен случай, когда в результате упорного многочасового боя был убит лишь один человек.

В ту же эпоху состоялась заочная дискуссия между Никколо Макиавелли и Томасом Мором. Последний, рисуя в своей «Утопии» идеальное государство, доказывал, что его защиту должно обеспечивать войско наемников-варваров, так как жизнь гражданина слишком ценна. Макиавелли же, у которого опыт общения с наемниками был не только теоретическим, в знаменитой книге «Государь» утверждал прямо противоположное: наемники, цель которых — получить деньги, отнюдь не горят желанием пожертвовать жизнью на поле боя. Основоположник политического реализма вполне цинично рассуждал: плох наемник, который терпит поражения, однако гораздо хуже наемник, одерживающий победы. По очевидной причине он задается вопросом: так ли уж силен тот государь, который его нанял, а если нет, то почему бы не занять его место? Следует признать, что самые удачливые из итальянских кондотьеров точно следовали сценарию, прописанному Макиавелли. Самый яркий пример — кондотьер Муцио Аттендоло, прозванный Сфорца (от sforzare — «одолевать силой»), бывший крестьянин, положивший начало династии миланских герцогов.

В XV-XVII веках решающую роль в европейских войнах играли ландскнехты — самостоятельные отряды наемников из разных европейских стран. Организация отрядов ландскнехтов была максимально ориентирована на обеспечение эффективности. Например, на каждые четыре сотни бойцов был положен переводчик с нескольких европейских языков, а капитан, командир отряда, был обязан сам говорить на этих языках.

В XVII веке начались знаменитые «полеты диких гусей» — так называли свой путь в континентальную Европу отряды ирландских наемников. Первый такой «полет» состоялся в 1607 году, а в течение следующих трех столетий ирландцы, демонстрируя отчаянную смелость, сражались на всех известных войнах, причем не только в Старом Свете. Ирландские наемники участвовали в создании нескольких государств Чили, Перу и Мексики, четверо ирландцев были ближайшими помощниками Джорджа Вашингтона во время Войны за независимость, а другие четверо подписывали Декларацию независимости.

Наконец, благосостояние целых наций зиждилось на массовой службе в иностранных государствах. Классический пример — швейцарцы, предлагавшие свои шпаги всем монархам Европы. Так, в 1474 году французский король Людовик XI заключил договор с несколькими швейцарскими селениями. Каждому из них монарх обязался, пока он жив, платить ежегодно по 20 000 франков: за эти деньги селения должны были, если король ведет войну и требует помощи, поставлять ему вооруженных людей. Жалованье каждого наемника составляло четыре с половиной гульдена в месяц, а каждый выход в поле оплачивался по тройной месячной ставке.

«Анабасис» Ксенофонта

Это классическое военное повествование Античности — рассказ о подвигах 13 000 греческих воинов, подрядившихся участвовать в войне персидского царя Кира Младшего против его брата Артаксеркса, который правил Вавилоном. В решающей битве при Кунаксе (401 год до н. э.) была одержана полная победа: греческие наемники опрокинули войска Артаксеркса. Жаждавший смерти брата Кир Младший прорвался к шатру Артаксеркса, но был убит, и персидская часть его войска тут же сдалась. Греки тоже вступили в переговоры, но сдаваться не собирались: «Победителям не пристало сдавать оружие», — сказали они. Персы позвали прямодушных греческих военачальников на переговоры, пообещав неприкосновенность, но убили их в расчете на то, что лишенные командиров наемники превратятся в стадо. Но греки на общей сходке выбрали новых командиров (среди них был и Ксенофонт — ученик Сократа), которые и повели их домой. Восемь месяцев занял тяжелый путь от Вавилона, вдоль Тигра, через Армянское нагорье (здесь греки впервые увидели снег), через земли чужих племен, с которыми приходилось все время воевать, но благодаря своему мужеству и выучке греки завершили беспримерный марш и вышли к Черному морю.

Африканские авантюры

Широкое распространение наемничества в доиндустриальную эпоху связано прежде всего с тем, что военная победа в силу относительной малочисленности армий в значительной степени зависела от индивидуальной выучки каждого воина. Все определялось тем, как ловко он управляется с пращой и дротиком или шпагой и мушкетом, умеет ли держать строй в фаланге или каре. Обученный профессиональный воин стоил на поле боя десятка, а то и сотни крестьянских сыновей, согнанных в феодальное ополчение. Но иметь постоянную профессиональную армию, которую приходилось бы кормить и в мирное время, могли позволить себе только самые обеспеченные из монархов. Тем же, кто победнее, приходилось нанимать ландскнехтов перед самой войной. Понятно, что деньги они получали в лучшем случае до тех пор, пока длились боевые действия. А чаще средства у нанимателя кончались раньше, и наемникам оставалось рассчитывать только на победу и захват трофеев.

Наступление индустриальной эпохи свело наемничество почти на нет. Унифицированное производство эффективного и в то же время простого в обращении оружия сделало ненужными годы тренировок. Настало время призывных армий. Если военной премудрости можно обучить всего за три-четыре года, если можно быстро (здесь свою роль сыграло появление железных дорог) собрать людей по стране, то нет необходимости содержать большое войско в мирное время. Вместо этого все мужчины страны, пройдя военную подготовку, превращались в резервистов массовой мобилизационной армии. Поэтому Первая и Вторая мировые войны, где в битвах принимали участие миллионы, фактически обошлись без наемников. А вновь востребованы они оказались в 60-е годы XX столетия, когда началась деколонизация Африки.

В странах, где колониальные административные структуры распались, а армий не было вовсе, немедленно началась вооруженная борьба за власть. В этой ситуации пара сотен профессиональных военных, знакомых с партизанской и противопартизанской тактикой, делала президентом и премьером любого нанявшего их племенного вождя или отставного чиновника старой колониальной администрации.

В 1961 году долгая гражданская война охватила одно из богатейших африканских государств — Конго. Практически сразу после провозглашения независимости страны провинция Катанга, знаменитая алмазными копями и медными рудниками, объявила об отделении. Самопровозглашенный премьер Моиз Чомбе стал набирать собственную армию, костяк которой составили французские и британские наемники, и конфликт мгновенно вписался в контекст холодной войны: СССР заявил о поддержке центрального правительства, которое возглавлял Патрис Лумумба. В Конго начались столкновения на племенной почве, жертвами которых стали десятки тысяч мирных жителей.

Во всей этой кровавой круговерти, в которой участвовали несколько племенных группировок, войска ООН, бельгийские парашютисты, решающую роль играли наемники. Именно в Конго взошли звезды самых знаменитых «солдат удачи» — француза Боба Денара и британца Майкла Хоара, по чьим биографиям можно писать историю самых известных 20 лет наемничества. И самых кровавых: по итогам событий 1960-1970-х годов на наемников стали смотреть как на бандитов. Не зря команда Денара именовала себя les affreux — «ужасные»: пытки и убийства были в этом подразделении нормой. Впрочем, жестокость европейских «солдат удачи» вряд ли затмевала бесчеловечность прочих участников конфликтов в Африке. Майкл Хоар с некоторой оторопью вспоминал, что стал свидетелем того, как чомбовцы сварили пленного заживо. Да и постоянно восстававшее племя симба, которое поддерживали кубинские и китайские инструкторы, мало уступало в жестокости своим землякам.

Боб Денар

Один из биографов назвал его «последним пиратом». Моряк французского военного флота, сотрудник колониальной полиции в Марокко, профессиональный наемник, Денар успел попробовать себя в разных ролях. Кроме Конго, «солдаты удачи» под его командованием воевали в Йемене, Габоне, Бенине, Нигерии и Анголе. В конце 1970-х стараниями Денара Коморские Острова стали землей обетованной для наемников. В 1978 году он вернул к власти в республике, объявившей независимость в 1975 году, ее первого президента Ахмеда Абдаллаха и следующие 10 лет стоял во главе президентской гвардии. В это время Коморы превратились в настоящую наемническую республику. Сам Денар стал крупнейшим собственником на Коморах, принял ислам и завел гарем. После неудачной попытки переворота в 1995 году эвакуированный во Францию Денар неожиданно стал фигурантом нескольких уголовных дел, причем не только на родине, но и в Италии. Хотя один из отставных руководителей разведки Франции подтвердил, что наемники практически всегда действовали «по просьбам» французских спецслужб, Денар получил четыре года тюрьмы, но не провел там ни дня: в ходе процесса «последний пират» заболел болезнью Альцгеймера и умер в 2007 году.

Солдаты неудачи

Ренессанс продолжался недолго, и уже в конце 1970-х наступает упадок традиционного наемничества. Все началось с суда над белыми наемниками, захваченными правительственными войсками в Анголе. Власти этой страны, вроде как выбравшие «путь социалистического развития», поддерживали СССР и его сателлиты (в частности Куба). И процесс имел очевидную политическую подоплеку — он должен был продемонстрировать, что Ангола стала жертвой агрессии западных спецслужб. Суд был неплохо подготовлен: из допросов обвиняемых и свидетелей возникла отнюдь не романтическая картина того, как ловкие вербовщики соблазняют безработных алкоголиков легким заработком. Но снисхождения «соблазненные» не дождались: троих наемников приговорили к смерти, а еще два десятка надолго сели в тюрьму.

А дальше пошло-поехало. Позорным провалом в 1981-м закончилась организованная Майклом Хоаром попытка переворота на Сейшелах. Когда Хоар и его коммандос прибыли на острова под видом членов некоего клуба любителей пива, который раз в год устраивает развлекательные туры, на таможне в их багаже обнаружили разобранный автомат Калашникова. «Туристов» окружили, и они едва успели удрать на захваченном тут же в аэропорту самолете компании «Индиан эйр». В ЮАР, куда прилетели наемники, их тут же арестовали, и Хоар оказался в тюрьме, после чего отошел от дел.

Еще обиднее получилось с Бобом Денаром. В 1989-м был убит Ахмед Абдаллах — его ставленник на посту президента Комор, а его самого эвакуировали французские парашютисты. В 1995-м во главе трех десятков бойцов Денар высадился на Коморах, где его ждали еще три сотни вооруженных людей, подготовивших новый военный переворот. Но президент Комор обратился за военной помощью к Франции — стране, чьи задания Денар выполнял много лет, и легендарного наемника предали. Парашютисты Иностранного легиона, столько раз воевавшие плечом к плечу с Бобом, окружили его группировку и заставили сдаться, а потом без лишнего шума вывезли во Францию.

К концу XX века наемничество в традиционном виде пришло в упадок. Чего стоит одна только фарсовая история с попыткой переворота в Экваториальной Гвинее в 2004 году! Участвовавших в ней «наемников», похоже, набирали среди великосветских бездельников: к заговору оказались причастны, например, сын знаменитой Железной леди Марк Тэтчер, лорд Арчер и нефтеторговец Эли Калил (хотя среди задержанных были и профессионалы — бывшие юаровские спецназовцы). Подготовку заговора раскрыли спецслужбы Зимбабве, наемников арестовали, но все они отделались символическими сроками, а живший в ЮАР Марк Тэтчер и вовсе получил условный срок и был выслан в Лондон под присмотр матери.

Майкл Хоар

Прозванный Бешеным ирландец Майкл Хоар во время Второй мировой войны воевал в британских танковых частях в Северной Африке. Уйдя в отставку, он устраивал в Южной Африке сафари для туристов. В 1961-м Хоар появился в Конго во главе «Командо 4», состоявшей из нескольких десятков головорезов.

Довольно скоро он под ударами войск ООН вывел свою группу в Португальскую Анголу и вновь объявился в Конго в 1964 году: Чомбе, ставший к тому времени премьером, нанял его для подавления восстания племени симба, которое раньше поддерживало Лумумбу.

Выполняя эту задачу, Хоар столкнулся с другой знаменитостью — Че Геварой, который отправился в Африку поднимать мировую революцию. Кубинцы команданте оказались неспособны противостоять наемникам Хоара: Че Гевара был вынужден бежать из Африки, а несколько десятков захваченных в плен кубинцев были повешены. Коммандос Хоара вместе с нанятыми ЦРУ кубинскими пилотами принимали участие и в самой знаменитой операции бельгийской армии, в результате которой в городе Стэнливиле были освобождены несколько сотен белых заложников, захваченных симба.

Просто бизнес, ничего личного

Закат «традиционного» наемничества был предопределен кардинальным изменением международного климата. Холодная война закончилась, и объем секретных операций, в которых участвовали наемники, заметно упал. ЮАР после крушения режима апартеида перестала служить главным работодателем, важнейшей базой и источником кадров для наемников. Резко сократился и «фронт работ». Африканские государства худо-бедно создали национальные армии, спецслужбы и полицию и больше не испытывали острой нужды в услугах «солдат удачи». А государства Запада из-за всепобеждающей политкорректности стали стесняться связей с наемниками.

В итоге на смену всегда пьяным, увешанным оружием «диким гусям» пришли респектабельные джентльмены с ноутбуками. А принимать заказы стали не подпольные вербовочные пункты «солдат удачи», а частные военные компании (ЧВК), предоставляющие самый широкий спектр услуг в области обеспечения безопасности. Как считают специалисты, сегодня в этой сфере заняты более двух миллионов человек, а общая стоимость контрактов превышает 100 миллиардов долларов в год (то есть вдвое больше российского военного бюджета).

Конец 60-х — начало 70-х годов XX века — пик успехов «солдат удачи» и их общественной популярности. В этот период Фредерик Форсайт пишет свой знаменитый роман «Псы войны», где благородные белые воины дарят чернокожим жителям захваченной ими страны месторождение платины. В то же время в прокат выходит фильм «Дикие гуси», в котором знаменитый Ричард Бартон (на фото) сыграл донельзя романтизированный образ исполненного достоинства полковника Фолкнера, прототипом коего, как утверждают, является Хоар (он же выступает консультантом ленты). В результате, вопреки усилиям ооновских юристов и советских пропагандистов, наемники в глазах обывателей приобрели имидж не кровавых убийц, а благородных авантюристов, отягощенных бременем белого человека. Фото: GETTY IMAGES/FOTOBANK.COM, EVERETT COLLECTION/RPG

На первый взгляд вся разница между представителями столь серьезного бизнеса и Хоаром с Денаром заключается лишь в том, что первые официально зарегистрированы и дали официальное обязательство не участвовать ни в каких противозаконных операциях. Однако дело не в юридических формулах. В 90-х годах XX века неожиданно выяснилось, что легальные заказчики в лице государств, транснациональных корпораций и международных неправительственных организаций куда выгоднее, чем кандидаты в диктаторы. И важнейшим элементом военных операций последних 10-15 лет стала передача довольно важных общественных функций на аутсорсинг частным военным компаниям.

Нынешний расцвет частных военных компаний вызван как революцией в военном деле, так и изменениями политической и социальной обстановки. С одной стороны, техническая революция сделала бессмысленным существование массовых мобилизационных армий. Новые средства ведения боевых действий, основанные на компьютерных и информационных технологиях, вновь, как и в доиндустриальную эпоху, вывели на первый план отдельного бойца — эксперта в применении современных вооружений. С другой стороны, общественность развитых стран крайне болезненно воспринимает потери среди солдат своих армий. Смерть военнослужащих дорого стоит не только в переносном, но и в прямом смысле: например, гибель каждого американского солдата обходится Пентагону как минимум в полмиллиона долларов: специальные выплаты (помимо страховых) и особые льготы семье, включающие финансирование медицинского обслуживания и образования. А наемник, хоть его жалованье в несколько раз превосходит жалованье военнослужащего, стоит гораздо меньше. Во-первых, он получает свои большие деньги не несколько десятков лет подряд, а в течение короткого срока. Во-вторых, государство не оплачивает его смерть или увечье — эти риски в виде страховых сумм изначально заложены в стоимость контракта с ЧВК. А потери частных военных компаний порой сравнимы с армейскими. Например, в 2004 году в иракском городе Эль-Фаллудже в результате нападения на конвой, который охраняли сотрудники компании Blackwater, четверо охранников были захвачены толпой, убиты и сожжены.

Частные военные компании дали о себе знать уже в середине 1990-х годов. Отставные американские военные, нанятые корпорацией Military Professional Resources, приняли участие в подготовке операций боснийских мусульман и хорватов против сербских военных формирований. Впрочем, эти операции еще вписывались в старую концепцию военного противостояния эпохи холодной войны: наемников приглашали действовать там, где США и западноевропейские страны считали неудобным участвовать непосредственно. А подлинной демонстрацией нового лица и новых функций наемников стала операция в Сьерра-Леоне, где уже несколько лет шла чрезвычайно кровавая гражданская война.

Против правительства Сьерра-Леоне воевала группировка под названием Революционный объединенный фронт, боевики которой в целях устрашения отрубали руки мирным жителям. Правительственные войска несли одно поражение за другим, мятежники находились уже в 30 километрах от столицы, а ООН никак не могла сформировать миротворческие силы. И тогда правительство за 60 миллионов долларов наняло частную военную компанию Executive Outcomes, созданную в ЮАР в основном из бывших солдат спецназа. Компания быстро сформировала легкий пехотный батальон, который был оснащен бронетранспортерами, безоткатными орудиями и минометами и действовал при поддержке нескольких ударных вертолетов. И этому батальону потребовалась всего пара недель, чтобы разгромить антиправительственные силы.

Ситуация в стране стабилизировалась настолько, что там удалось провести первые за 10 лет выборы. Вскоре контракт с Executive Outcomes, заключенный на девять месяцев, истек. Транснациональные горнодобывающие компании, которые и финансировали из-за кулис эту операцию, посчитали, что дело сделано. И ошиблись: гражданская война началась снова. На сей раз в дело все-таки вступили миротворческие силы ООН, собранные в основном из подразделений африканских государств. Операция миротворцев, каждый год которой стоил около 500 миллионов долларов, завершилась в 2005-м без существенных результатов. Ревизия, проведенная ооновскими чиновниками, выявила чудовищную неподготовленность «голубых касок»: они действовали без бронетехники и авиационной поддержки и даже почти без боеприпасов — на каждую винтовку приходилось всего по два патрона! А вскоре правительство Сьерра-Леоне вновь обратилось к частной военной компании, которая кроме всего прочего стала спасать и ооновских миротворцев…

Далеко не ангелы

Печальную известность приобрели сотрудники одной из самых крупных американских частных военных фирм — Blackwater. В 2007 году они устроили перестрелку в центре Багдада, жертвами которой стали 17 мирных жителей. После этого скандала Blackwater сменила название на Xe Service, что позволило Пентагону заключить с фирмой новый контракт на обучение иракских военнослужащих стоимостью полмиллиарда долларов. Другой громкий скандал произошел с сотрудниками фирмы ArmourGroup, которые несли охрану американского посольства в Кабуле. В 2009 году выяснилось, что они устраивали пьяные оргии на территории дипломатического представительства.

Прибыльный бизнес

По оценке специалистов американского Брукингского института, рынок услуг ЧВК составляет свыше 100 миллиардов долларов в год, а в их деятельности участвуют свыше двух миллионов человек. В таких «грандах», как DynCorp и Xe Service, работают десятки тысяч человек. Но гораздо чаще встречаются ЧВК со штатом в несколько сотен сотрудников. Большинство ЧВК зарегистрированы в офшорах, но, как правило, их руководители и личный состав — американцы и англичане. В этих компаниях с удовольствием принимают ветеранов подразделений гуркхов, бывших военнослужащих фиджийского миротворческого батальона на Синае, отставников филиппинской морской пехоты. А в последнее время на рынке особенно успешно действуют частные военные компании из Сербии.

Смена караулов

Эта история стала хрестоматийным примером неэффективности миротворчества ООН и эффективности ЧВК. Эксперты указывали, что частные военные компании, во-первых, не тратят время на политические согласования в рамках Совета Безопасности и преодоление бюрократических барьеров. Во-вторых, в отличие от правительств развивающихся стран, чьи войска участвуют в миротворческих операциях, они не экономят на содержании и обеспечении своих сил. А в-третьих, подряжаясь выполнить конкретную военную задачу за определенную сумму, ЧВК, в отличие от государств, получающих от ООН около миллиона долларов в год за каждый миротворческий батальон, совершенно не заинтересованы в затягивании операции.

Но подлинный расцвет частных военных компаний начался после того, как войска США и НАТО вошли в Афганистан и Ирак. Вскоре стало ясно, что альянсу не хватает личного состава для проведения вспомогательных и сопутствующих операций: сопровождения конвоев, охраны представительств правительственных и международных организаций, охраны всевозможных складов. Эти услуги и предложили наемники, контракты с которыми заключали уже не правительства развивающихся государств, а Государственный департамент и Министерство обороны США. В американском военном ведомстве было создано даже специальное управление, отвечающее за заключение контрактов с частными военными компаниями.

В 2008 году в Ираке уже работали до 20 000 сотрудников ЧВК, тогда как численность военной группировки достигала 130 000 солдат и офицеров. По мере вывода американских войск Пентагон передает частным военным компаниям все больше функций, включая, например, обучение иракских военнослужащих и полицейских. Соответственно растет и численность наемников: по прогнозам экспертов, к 2012 году она может достичь 100 000 человек. То же самое происходит и в Афганистане, где компании вроде DynCorp и Blackwater превратились по сути в частные армии.

Резко возросший спрос на услуги наемников даже породил кадровый дефицит. Для выполнения простых охранных функций частные военные компании в массовом порядке стали нанимать местных жителей, чего раньше старались не делать. Слишком активная вербовка сотрудников в Афганистане привела даже к конфликту с руководством страны. Афганский президент ультимативно потребовал прекратить деятельность ЧВК, переманивающих военнослужащих из регулярной армии. А растущая нехватка специалистов с боевым опытом (отставников из США и Великобритании уже недостаточно) приводит и к вовсе неожиданным результатам. По слухам, силы специального назначения ЮАР сократились едва ли не вполовину из-за резкого оттока кадров в частный сектор, где зарплаты могут достигать тысячи долларов в день.

На рынке современного наемничества нашли свое место и российские специалисты. International Charters, зарегистрированная в Орегоне, нанимала в 1990-х как отставных американских десантников, так и бывших советских спецназовцев, которые дружно и эффективно действовали в Либерии, где разразилась кровавая гражданская война, жертвами которой стали десятки тысяч человек. И это неудивительно: в наемническом интернационале бывшие противники прекрасно уживаются друг с другом. Возможно, это следствие кадровой политики руководства частных военных компаний, которое, как правило, мало волнует прошлое их подчиненных и то, кто на какой стороне воевал раньше. В сообществе современных наемников одинаково высоко ценятся как бывшие сербские спецназовцы (правозащитники не раз критиковали британскую компанию Hart Group за то, что она нанимает большие группы сербов, которые воевали в Боснии и могут быть причастны к военным преступлениям), так и их коллеги из Хорватии.

Такая «неразборчивость» частных военных компаний может объясняться просто: если требуешь от кандидата в наемники наличия боевого опыта, то вряд ли можно предъявлять к нему и высокие моральные требования. И несколько громких скандалов, связанных с персоналом различных ЧВК, служит тому подтверждением. И тем не менее спрос на услуги современных наемников растет. При всей неоднозначности опыта частных военных компаний следует признать, что они становятся важной военной силой не потому, что политики меняют нравственные ориентиры, а потому, что стремительно меняются военные технологии.

Первый и последний раз в российской истории арестованных по 359-й статье УК за наёмничество судили месяц назад – вместо положенных им 15 лет заключения осуждённые Вадим Гусев и Евгений Сидоров получили по три года отсидки, заключив сделку со следствием. И, по слухам, поведали следствию они немало: в ближайшее время последует ещё десяток-другой аналогичных процессов. На сегодняшний день в разработке ФСБ якобы находятся порядка нескольких сотен «диких гусей» – так в Европе и США называют наёмников. Большая часть из них прошлой осенью подписала контракты с зарегистрированным в Гонконге «Славянским корпусом» – частной военной компанией (ЧВК), в которую вербовали исключительно бывших российских военных. Но то, что наших наёмников впервые «прижали», отнюдь не означает того, что отечественные «дикие гуси» едва-едва сбились в стаю – за последние 20 лет их репутация среди профессионалов стала поистине непререкаемой.

Легендарный «король наёмников» француз Боб Денар считался самым титулованным в мире «диким гусем» – именно он послужил прототипом главного героя в широко известном романе Фредерика Форсайта «Псы войны». Так вот, лучшими «солдатами удачи» Денар признавал именно российских военных, а единственным их минусом он считал слабое владение иностранными языками: «Не все ваши офицеры говорят по-английски и по-французски, поэтому группы русских наёмников сравнительно малочисленны». Впервые с «солдатами удачи» из нашей страны Денар столкнулся в начале 80-х в Африке. Это были бывшие солдаты и офицеры Советской армии, попавшие в плен в Афганистане и в силу разных причин не пожелавшие возвращаться в СССР. Денар вспоминал, что было их тогда «человек 30–40, не больше». А спустя 10 лет в одном только Заире воевали несколько сотен бывших советских военнослужащих – как на стороне экс-президента Мобуту, так и в рядах его противников. Причём к середине 90-х наши боевики уже успели занять определённые ниши, потеснив в них даже американцев – скажем, девять из десяти пилотов ЧВК, выполнявших полёты в Африке на самолётах и вертолётах, в прошлом были советскими и российскими военнослужащими.

Воевать россияне умеют, но организацией им лучше не заниматься

Так почему же их уголовное преследование решили начать только сейчас, хотя соответствующая статья в российском УК имелась и раньше? На сей счёт имеется несколько версий, наиболее убедительная из которых звучит так: Иностранцы, назубок знающие специфику работы вооружённых наёмников, действуют предельно аккуратно – в отличие от нашего брата, которому свойственно традиционное русское раздолбайство. Вот это самое раздолбайство и послужило причиной возбуждения первого уголовного дела осенью прошлого года. Обещали наёмникам уплатить по 5 тыс. долларов в месяц – не заплатили, «зажав» половину. Обещали самую современную экипировку, а в Латакии снарядили оружием образца 1939–1943 годов. Разумеется, среди тех, кто вернулся домой, нашлось немало недовольных. Они-то и дали первые показания на организаторов «Славянского корпуса» – Вадима Гусева и Евгения Сидорова.

Надо признать, что сирийская миссия Гусева и Сидорова окончилась полнейшим провалом – наверное, впервые за всю новейшую историю российского наёмничества. Из двухтысячного контингента менее чем за три месяца в строю осталось 267 человек – остальные разбрелись кто куда. Не менее половины воинов перекупили оппоненты Башара Асада, и теперь они стерегут нефтяные терминалы, контролируемые оппозиционерами. Примечательно и то, что никого из наших не убили – на начало этой осени общие потери разбежавшегося к тому времени корпуса исчислялись примерно полутора десятками раненых. Год назад Гусев и Сидоров, так и не сумевшие грамотно организовать своё воинство, собрали его остатки и на двух чартерах отправились в Москву, где их и «приняли» представители российских спецслужб. Организаторов увезли в «Лефортово» прямо из аэропорта Внуково. Месяц назад состоялся суд – в закрытом режиме и при особом порядке рассмотрения дела. Процесс засекретили настолько, что даже пресс-служба Мосгорсуда была то ли не в курсе, то ли исправно делала вид, что о суде и слыхом не слыхивала. И вот теперь, по данным, которыми располагает «Наша Версия» правоохранители, предположительно, готовятся возбудить ещё несколько аналогичных уголовных дел. Нам известны даже фамилии нескольких вероятных фигурантов – Калюжный, Крамской, Калашников, Дёмин и Чикин.

Среди российских «диких гусей» в Африке было несколько генералов

Видимо, нашим соотечественникам действительно не стоило ввязываться в то, о чём они имели весьма и весьма смутное представление: в организацию боевых подразделений наёмников. «По одному только более чем странному набору кадров можно было сделать вывод о том, что люди, этим набором занимавшиеся, едва ли знают о том, как это делается вообще, – свидетельствует глава одной из самых именитых отечественных ЧВК «РСБ-Групп» Олег Криницын. – Вероятно, при вербовке не преследовалась задача привлечь по-настоящему квалифицированные кадры. Потому-то среди завербованных и оказались сотрудники, уволенные из-за профнепригодности или по причине их пристрастия к разного рода «допингу». То ли дело, когда организацией наших «диких гусей» занимались израильтяне!

Не многие знают, что во время войны Эфиопии с Эритреей в 1998 году именно наши бывшие сограждане, перебравшиеся на Землю обетованную ещё в советские времена, и осуществляли отбор «диких гусей». И какой это был отбор! Среди наёмников числилось несколько генералов запаса и два десятка полковников. Общее руководство войсками Аддис-Абебы курировал генерал Яким Янаков – бывший начальник Барнаульского высшего военного авиаучилища и первый замком ВВС Приволжского военного округа. Двое других именитых лётчиков, генералы Дмитрий Ефименко и Иван Фролов, курировали действия эфиопской авиации. Генерал Анатолий Касьяненко контролировал армейские подразделения. Вот это «дикие гуси»! К слову, современная история не знает ни одного факта, чтобы в наёмники переквалифицировались генералы армии США или любой европейской страны. Но бывших российских военных было немало не только среди высшего командования армии Эфиопии. Порядка тысячи военных специалистов, полторы сотни лётчиков, полсотни специалистов по тактической разведке служили на стороне Аддис-Абебы за деньги – жалованье лётчика составляло порядка 5 тыс. долларов в месяц, разведчики зарабатывали в полтора раза больше, а средний военспец получал 3500 долларов.

Российским наёмникам случалось стрелять друг в друга

Израильтяне Наум Ландик (в другой транскрипции – Ландис) и Борис Цейтлин, которым приписывают вербовку россиян под эфиопские знамёна, поставляли наших специалистов и в Сьерра-Леоне – в 1999 году в правительственных войсках этой страны сражались порядка полутора тысяч наших соотечественников. Примечательно то, что на стороне их противников из Объединённого революционного фронта воевали несколько сотен отставных офицеров украинской армии. Впрочем, бывшие украинские военные работали военспецами и в правительственных боевых соединениях – именно в 1999 году украинцам с запада и востока страны впервые довелось пострелять друг в друга («западэнцы» сражались плечом к плечу с повстанцами, которых поддерживали кубинцы, а представители русскоязычного востока оказались по одну сторону с правительственными войсками и российскими военспецами). И, как отмечают очевидцы, делали это они настолько увлечённо, что актив УНА**-УНСО* весной 1999 года даже созвал во Львове «примирительную конференцию», на которой украинские националисты призвали воюющих в Сьерра-Леоне наёмников из Незалежной не участвовать в прямых боевых столкновениях.

Впрочем, и российским «диким гусям» приходилось стрелять друг в друга, воюя за противоположные лагеря. В 1999 году в Анголе не менее 400 российских лётчиков сражались на стороне правительственных сил и почти столько же – на стороне повстанцев из УНИТА. Из них погибли не менее сотни человек. В 2000 году Служба безопасности Украины обнародовала документ, свидетельствовавший о том, что за год российские наёмники как минимум 150 раз участвовали в прямых боевых столкновениях, а также в воздушных боях друг против друга. Примечательно, что для военных лётчиков не было секретом то, что стреляют они в своих соотечественников – в элементах окраски фюзеляжей самолётов, как следует из доклада СБУ, «использовались русские слова». В том числе, чего греха таить, и матерные. В 2001 году Федеральная авиационная служба России в первый и последний раз представила данные о числе наших наёмников, воюющих в странах Африки. Не поверите, но только в рядах ВВС африканских стран на тот момент насчитывалось более 10 тыс. «диких гусей» из России – пилотов, штурманов, бортинженеров и представителей наземных служб.

* 17 ноября 2014 года Верховный суд РФ признал экстремистскими пять украинских националистических организаций: деятельность «Правого сектора», УНА-УНСО, УПА, «Тризуба им. Степана Бандеры» и «Братства» попали в России под запрет. ** Украинская организация «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО). Признана экстремистской решением Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2014.

1. Согласно «Первому дополнительному протоколу к Женевской конвенции» от 1949 года определение термина «наемник» звучит следующим образом: это человек, специально завербованный для сражения в определенном конфликте. Он принимает непосредственное участие в боевых действиях. Его участие в боевых действиях вызвано исключительно желанием получить обещанное ему материальное вознаграждение, которое существенно превышает вознаграждение военнослужащего такого же ранга и выполняющего те же функции, но состоящего в рядах вооруженных сил страны, вовлеченной в конфликт. Он не должен быть гражданином страны нанимателя и не должен представлять интересов страны, не участвующей в конфликте.

2. В 1961 году, сразу же после провозглашения своей независимости, Конго была ввергнута в пучину гражданской войны. Причиной стало объявление об отделении провинции Катанга, в которой были сосредоточены самые известные алмазные копи и медные рудники. Самопровозглашенный министр Моиз Чомбе стал набирать армию, основной ударной силой которой стали наёмники из Англии и Франции. Завязавшаяся в дальнейшем кровавая мясорубка сделала имена многим наемникам и продемонстрировала, что любой, кто в состоянии нанять пару сотен профессиональных военных, может стать президентом, например, африканской республики.

3. Боб Денар, которого прозвали «последним пиратом» - едва ли не самый известный контрактник XX века. Его солдаты удачи, которые именовали себя les affreux (ужасные), отметились в Конго, Йемене, Бенине, Нигерии, Габоне и Анголе. В 1978 году Денар со своими ребятами вернул к власти на Коморских островах первого президента республики Ахмеда Абдаллаха. После этого Боб Денар 10 лет стоял во главе президентской гвардии. Благодаря его стараниям Коморы стали настоящим раем для наемников. Сам Боб стал крупнейшим собственником на островах, принял ислам и завел гарем. Однако после убийства Ахмеда Абдаллаха в 1989 году Денара срочно эвакуировали во Францию. А когда в 1995 году он вернулся на Коморы с целью нового переворота, его схватили парашютисты французского иностранно легиона. На родине последний пират стал фигурантом сразу нескольких уголовных дел. Однако он так и не понес наказания, так как у него была обнаружена болезнь Альцгеймера. Скончался Боб Денар в 2007 году.

4. По итогам кровавых событий в Конго с 1960-х по 1970-е за наемниками закрепилась репутация настоящих бандитов и головорезов. Конечно, подобные обвинения имели под собой некоторые основания, так как солдаты удачи практиковали разбой, грабежи и пытки. Но, в то же время, сами контракторы приходили в ужас от того, что творили прочие участники африканских конфликтов. Яркое тому доказательство – распространенная практика среди чомбовцев – варить своих пленных заживо. А противостоящие им симба так и вовсе практиковали каннибализм.

5. Майк Хоар по прозвищу Бешеный ирландец во время Второй мировой войны сражался в рядах британских танковых частей в Северной Африке. А после окончания войны он устраивал сафари для туристов. Но в 1961 году он возглавил отряд «Командо 4», который состоял из профессиональных головорезов. Отслужив контракт, он вернулся в ЮАР, однако в 1964 году, отправившись в Конго, почти сразу же был нанят премьером Чомбо для подавления восстания симба. Для этих целей был сформирован отряд «Командо 5». Выполняя задачу, Хоар столкнулся с самим Че Геварой, который прибыл в Африку поднимать революцию. Однако кубинцы оказались неспособными противостоять коммандосам Бешеного ирландца. Че Гевара бежал из Африки, а десятки захваченных в плен кубинцев были повешены. Также Хоар принимал участие в операции «Дракон над Конго», в результате которой были освобождены сотни белых заложников. После неудачной попытки совершить переворот на Сейшелах Хоар был арестован и предан суду. После выхода из тюрьмы Бешеный ирландец умерил свой пыл и отошел от дел.

6. В 1980 году на экраны кинотеатров выходит фильм «Псы войны» по одноименному произведению Фредерика Форсайта. В этой ленте благородные белые «солдаты удачи» дарят мир и спокойствие чернокожему населению Африки. Примерно в тоже время выходит кинофильм с подобным же сюжетом под названием «Дикие гуси». Главным героем является благородный полковник Фолкнер. Есть мнение, что прототипом для него послужил Майк Хоар, который, кстати, выступал консультантом ленты. Все это, несмотря на усилия юристов ООН и различных пропагандистов, делало наемников в глазах общественности настоящими героями-авантюристами, которые вынуждены нести бремя белого человека.

7. Свидетельством того, что наемник должен быть профессионалом, а не великосветским бездельником, стал инцидент в Экваториальной Гвинее. Спецслужбам Зимбабве удалось раскрыть заговор с целью переворота и задержать участвовавшую в нем группу наемников, в рядах которых оказались сын ныне покойной Железной леди Маргарет Тэтчер, а также лорд Арчер и нефтяной магнат Эли Калил. Но благодаря связям и деньгам всем им удалось отделаться символическими сроками, а Марка Тэтчера так и вовсе выслали домой под надзор матери.

8. Упадок традиционного наемничества ознаменовал суд над контракторами, которых захватили в Анголе в 1970-х годах. Этот процесс имел четко выраженную политическую подоплеку и вписывался в контекст холодной войны, так как власти этой страны поддерживались СССР и его сателлитами. Этот процесс имел целью выставить Анголу жертвой нападок западных спецслужб. Обвиняющая сторона рассказывала о том, как злобные янки спаивают и соблазняют большими деньгами африканских крестьян и военных и используют их для войны со своими собратьями. Итогом стала смертная казнь троих наемников и долгие тюремные сроки для двадцати остальных.

9. В начале 90-х годов, когда холодная война закончилась, а в Африке худо-бедно началось формирование национальных армий, наемникам стало ясно, что легальные заказчики в лице государств, корпораций и международных организаций куда выгодней, чем безумные диктаторы. В связи с этим началась тенденция по передаче важных военных функций на аутсорсинг частным военным компаниям, которые в свою очередь перестали представлять из себя увешанных оружием головорезов, превратившись в респектабельных бизнесменов.

10. ЧВК впервые продемонстрировали себя в Сьерра-Леоне, где правительственные войска несли одно поражение за другим от рук Объединенного Революционного Фронта, а ООН все никак не могло сформировать миротворческие силы. Правительство приняло решение нанять за 60 млн долларов частную военную компанию Executive Outcomes, созданную в ЮАР и состоящую исключительно из бывших спецназовцев. Сотрудниками компании в кратчайшие сроки был сформирован легкий пехотный батальон, который оснастили безоткатными орудиями, бронетранспортерами, минометами и вертолетами прикрытия. Результатов не пришлось долго ждать, уже через две недели антиправительственные силы были полностью разгромлены. Однако после истечения срока действия контракта правительство сочло, что дело сделано, и продлевать его не стало. Это было большой ошибкой. Гражданская война вспыхнула с новой силой. И за дело уже принялись миротворцы, которых набрали из африканских государств. Деятельность таких «официальных» подразделений стоила более 500 млн долларов в год, но не приносила никаких результатов. Поэтому правительство вновь обратилось к Executive Outcomes, которым теперь пришлось еще и спасать силы ООН.

11. С конца XX века частные военные компании стали предоставлять услуги не только непосредственно военного характера. Так, в Афганистане наёмники занимаются обслуживанием беспилотных летательных аппаратов, которые осуществляют разведку. Совместными усилиями войскам США и руководителям ЧВК удалось создать единый командный центр. В Ираке компания Halliburton осуществляет обеспечение американских войск топливом и продовольствием. Вместе с этим частники также занимаются обучением местной полиции и пограничников. Более того, около сорока контракторов из DynСorp, состоят в охране президента Афганистана Хамира Карзая. А американских чиновников, работающих в Ираке, охраняют представители британской ЧВК Global Risk Strategies.

12. В США любая фирма, занимающаяся подобной деятельностью, обязана получить разрешение Госдепартамента или Министерства обороны, прежде чем заключить контракт с иностранным правительством, однако контракты с частными лицами или иностранными корпорациями не регламентируются таким образом, и остаются на совести руководства ЧВК. Именно поэтому к услугам подобных организаций часто прибегают транснациональные корпорации для охраны своих нефтепроводов и промышленных объектов, расположенных в зоне того или иного конфликта. Наравне с ними помощью наемников часто пользуются такие именитые общественные организации как World Wildlife, которая заключила контакт на защиту носорогов от браконьеров в Конго. И даже организация Красный Крест нанимает сотрудников ЧВК для защиты своих людей в горячих точках.

Commando 5 «Дикие гуси» может являться образцом отряда наемников времен «Холодной войны» . Подразделение имело простую структуру и минимальный командный состав. Майкл Хор имел заместителя, ветерана Катанги Алистера Викса, и начальника штаба Джереми Пюррена. Наемники проходили обучение по британской системе, за которое отвечал полковой старшина из числа кадровых сержантов.

Майклом Хором были выработаны простейшие правила поведения солдата в условиях боевых действий, которые гласили:
1. Молись Богу ежедневно
2. Преврати личную чистоту в фетиш, гордись своим внешним видом, даже среди боя, в любом случае брейся каждый день
3. Всегда чисти и береги свое оружие. Оно должно быть блестяще чистым и слегка смазанным. Часто проверяй свои боеприпасы. Проверяй и чисти пружину и щечки магазина.
4. Действуя парами, прикрывайте один другого, будьте преданы своему напарнику. Будьте преданы своему командиру.
5. Не лгите во время боя. Вся информация должна быть точной, иначе ваше подразделение пострадает. Можешь фантазировать своей девушке позже, но никогда, никогда в бою.
6. Будь готов к движению немедленно по команде. Промаркируй все свое имущество. Держи его всегда под рукой. Имей привычку проверять все каждую ночь.
7. Смотри за своей машиной. Заправляй ее топливом перед отдыхом. Держи ее в чистоте. Не перегружай без необходимости.
8. Не рискуй понапрасну
9. Старайся держаться пониже и в тени. Ночью убедись, что выставлен часовой, выставляй несколько часовых, если требует ситуация.
10. Будь агрессивным в действии, рыцарственным в победе, упорным в обороне.

Взвод "Коммандо 5" обычно состоял из 40 - 50 бойцов, 3 сержантов и 2 офицеров. Все солдаты имели на вооружении автоматические винтовки, в основном FN-FAL. На джипах крепились пулемет или безоткатное орудие. Во взводе имелись два БТР "Мерседес".
Бойцы представляли разные страны, имели разный уровень подготовки, средний возраст составлял около 30 лет. Дисциплина, не смотря на усилия офицеров, оставляла желать лучшего. Грабежи со стороны наемников, являлись обычным делом: при захвате очередного населенного пункта он отдавался на разграбление сроком на 10 часов. Но именно такие добровольцы могли воевать в условиях отсутствия службы обеспечения и медицинской службы. Вообще, трудно объяснить, как отряд в 30-40 человек на джипах и грузовиках контролировал территории в тысячи квадратных километров в условиях африканского климата и бездорожья. Сегодня, например, это не под силу многотысячным контингентам войск ООН.
Управляться с тем контингентом, который представляли из себя наемники, было не просто. Майкл Хоар пытался поддерживать дисциплину, причем действовал жестко. Мы уже рассказывали, как во время проведения операции «Альбертвиль» он подавил в зародыше бунт, ударив смутьяна рукояткой пистолета по голове. В другой раз один из наемников изнасиловал и убил местную девушку. На суде Хор предложил четырем своим офицерам написать свою версию приговора на клочках бумаги. Кто-то предложил расстрелять преступника, кто-то - высечь, кто-то - выгнать из отряда. В общем, согласия не было. Тогда Хор взял дело в свои руки. Он вспомнил, что провинившийся увлекался игрой в футбол, и поэтому лично отстрелил ему большие пальцы на обеих ногах.

"Коммандо-5" действовал решительно и быстро. Небольшие группы наемников перемещались на джипах, оснащенных пулеметами, и сеяли хаос на территориях, занятых войском Мулеле. Симбы, как бы это ни было им удивительно, гибли под градом пуль и обращались в бегство, утратив веру в свой тотем. Западная пресса начала открыто восхищаться отважными солдатами удачи, которые спасали белых поселенцев и освобождали города от орд фанатиков. Все это, кстати, было справедливо. За кадром обычно сотавалась другая сторона войны. Наемников, естественно, интересовали в первую очередь деньги. Зарплата пехотинца была, как мы уже писали выше, не столь уж велика, зато наемники охотно повышали свое благосостояние за счет грабежей. Портовый Леопольдвиль (нынешняя Киншаса) превратился в большой рынок, где шла продажа краденого. Здесь обосновалась большая группа индийских торговцев, которые скупали все, что присылали им наемники,- мебель, посуду, продовольствие, автомобили.
Уже к средине октября 1964 г. из 390 бойцов отряда 156 постоянно находились в боях, проводя наступательные операции: "Север", "Чуапа" и "Букаву".

Действия 5 Commando особенно ярко демонстрируют, каким образом военная культура командиров тактического уровня (младших офицеров и сержантов), позволяет быстро и эффективно решать сложные боевые задачи.
Например, каждый из командиров взводов действовал самостоятельно и независимо от других, получая от М.Хора общую задачу - выдвинуться в определенный район и очистить его от мятежников. Действия 52 Commando под командованием З. Мюллера осенью 1964 года особенно хорошо иллюстрируют военную эффективность наемного формирования, в котором делалась ставка на личную инициативу и децентрализацию командования. Действуя в отрыве от остальных сил, отряд Мюллера за десять недель очистил от мятежников Экваториальную провинцию страны, равную по площади Западной Германии.

Крайняя жестокость при ведении боевых операций была визитной карточкой наемников. При взятии города Бумба наемники спасли 44 заложника-европейца. Они ворвались в городок, стреляя на ходу, и устроили симба настоящую бойню, в том числе убили всех раненых в госпитале. Впрочем, наемники не позволили сопровождавшим их дикарям из племени якома есть убитых врагов. 15 сентября 1964 года в порту Лисала 15 бойцов 51-го взвода, под командой лейтенанта Гарри Вильсона (в прошлом кадровый британский офицер, ранее служил на Кипре) зайдя в тыл засаде, перебили 400 повстанцев. хотя те имели пулеметы и базуки. Только один наемник был ранен.
Операции "Чуапа", как и "Норд" и "Букаву" завершились успешно благодаря плотной авиационной поддержке, которую осуществляли нанятые ЦРУ экипажи самолетов T-28 и B-26. Авиация буквально терроризировала мятежников, которые быстро поняли, что никакая магия не спасает их от огня пулеметов калибра.50 и ракет.

Типичной операцией «Диких гусей» является захват города Буэнде в сентябре 1964 г. Она стала очень известной благодаря тому, что в рядах наступавшего на город 52 взвода «гусей» находилась съемочная группа итальянских кинодокументалистов и репортаж об этих событиях вошел в знаменитый документальный фильм «Прощай, Африка».
Итак 19 сентября 1964 г. 52 й взвод 5 отряда коммандос, под командованием нашего старого знакомого Зигфрида Мюллера (Конго Мюллера), к тому моменту уже капитана, выдвинулся в сторону города Буэнде в провинции Экваториаль, занятому силами партизан-симба. По имеющимся сведениям в городе удерживалось какое-то количество белых заложников, которых, также, следовало освободить. По началу, наемники не имели успеха, наткнувшись на сильное сопротивление на подступах к городу. Конго Мюллер вызвал подкрепление. Для усиления прибыл бельгийский майор Пьер Лемерсье (Pierre Lemercier) с двумя взводами наемников и двумя ротами конголезской армии. 24 октября наемники, при поддержке авиации, вновь пошли на штурм. Сломив сопротивление симба, которые пытались, как и в прошлый раз, остановить противника на подступах, колонна ворвалась в город. В ходе уличных боев повстанцы были частично перебиты, частично рассеяны. Удалось освободить какое-то количество белых заложников, но, для некоторых, было слишком поздно. По принятому у наемников обычаю город на 10 часов был отдан на разграбление. Солдаты тащили все, что приглянется, правда, опять же по своим неписанным правилам, наемники не допускали изнасилований, а также каннибализма среди черных солдат. Трофеи в Буэнде, кстати, были довольно неплохи: наемники, среди прочего, взяли кассу повстанцев с весьма крупной суммой денег в бельгийской и местной валюте. Кроме того, надо было воздать по заслугам побежденным врагам, а воздать им было за что.
Симба за время своего владычества в городе порезвились на славу: камера итальянских документалистов бесстрастно фиксирует связанные тела расстрелянных людей, главным образом чернокожих. Их много. Ими завалены канавы. У некоторых вырезана печень, которую «львы» по своему обычаю поедали. У здания католической миссии тела убитых монахинь и детей-сирот, белых и черных. Наемники и черные жандармы конвоируют нескольких пленных. Одного тут же ставят к стенке и расстрельный взвод дает залп. Затем следует, пожалуй, одна из самых сильных сцен фильма: по улице несколько чернокожих солдат тащат пленного, они вопят и избивают его, тот тоже вопит. Крик, шум. Белый офицер, у которого явно сдают нервы, вытаскивает пистолет и вышибает негру мозги. Наступает тишина. Офицер прячет пистолет в кобуру и отворачивается. Имя этого офицера – лейтенант Лоув.

«Прощай Африка» - пронзительный и страшный фильм, посвященный локальному крушению мира, каким была колониальная Африка. Мир этот был далеко не лучшим, но, по крайней мере, относительно безопасным. Фильм изобилует кровью и сценами насилия, поскольку документалисты честно пытались запечатлеть окружающую их реальность: массовое истребление животных в бывших парках-заповедниках, межплеменная резня, геноцид арабов на Занзибаре и, конечно, война в Анголе и Конго. Война без прикрас и лозунгов, во всей ее страшной правде. И среди всеобщего омертвляющего ужаса наемники Конго Мюлллера, которых сами авторы фильма назвали сборищем «бывших людей», выглядят наиболее человечно. Судьба у фильма, вполне прогнозируемо, получилась сложной. «Прогрессивное человечество» не готово было к ТАКОЙ правде об Африке. В США фильм запретили, в Европе съемочная группа подверглась остракизму среди коллег, а также левых и либеральных журналистов. Им ставили в вину, что наемники устроили расстрел специально для телекамер. Обвинение абсурдное. Расстрел в Буэнде – далеко не единственное убийство в фильме. Во время резни на Занзибаре, снятой с самолета, гибнут сотни людей. Это тоже организовала съемочная группа? Ответ прост: и американским политикам, и европейским либералам, и чиновникам из ООН «правда глаза колола». Чернокожие «борцы за независимость и левые идеалы» в их истинном виде превращались во что-то совсем уж непотребное. И чем признать правду и сделать выводы, гораздо легче просто закрыть глаза, обвинив во всем людей, эту правду показавших. Печально, но очень характерно для либерального сознания. Прогрессивное человечество оставило Африку захлебываться в собственной крови под пафосные речи в ООН. Волне зверства противостояли «убийцы и наймиты», такие как Мюллер и Лоув, чьих сил явно не хватало. Но, по крайней мере, они пытались.

На фото наемники, наступающие в сторону Буэнде. Кадр из фильма «Прощай, Африка».